Самый загадочный блогер россии. Николай Цискаридзе: биография, личная жизнь, семья, жена, дети — фото Халил цискаридзе

Самые интересные люди - это сильные люди. Те, которые идут вперёд несмотря ни на какие препятствия и интриги, те, которые постоянно работают над собой, оттачивая мастерство. И вот таким интереснейшим человеком является Николай Цискаридзе , который на встрече в Центральном Доме Журналиста в проекте "Один на один" известного телеведущего Владимира Глазунова рассказал о себе, о некоторых тайнах закулисья, о журналистах, о многом.

01.


Николай Цискаридзе " "Я пообещал своему педагогу Петру Антоновичу Пестову, это было 5 июня 1992 года, мне вручали диплом, и я ему пообещал, что я протанцую 21 год. И вдруг я спустя ровно 21 год, подхожу к расписанию и вижу, что мне поставили спектакль, и он получался последним по контракту. Я увидел, что стоит 5 июня. Я обрадовался,потому что я знал, что всё. Я это никогда нигде сильно не афишировал. И я, когда станцевал спектакль, то гримёру сказал: "Я всё!". Она мне не поверила. Но я своё обещание сдержал и больше в том амплуа, в котором обычно выходил веселить публику, этого не делаю".

02. Николай Цискаридзе и Владимир Глазунов

"Дедушка с кем-то разговаривал. Но мама была такая женщина активная, большая и всем руководила. И когда приходил дедушка, она становилась очень мягкой и незаметной. Меня это в детстве поражало, потому что с ней разговаривать было нельзя. Обычно, когда я себя плохо вёл, она говорила: "Ника, нам надо поговорить". Я выходил в ванную и должен был сидеть ждать её. Она могла зайти сразу, могла зайти через час. Всё равно я должен был тихо там ждать. Разговор мог плохо закончиться для меня. И как-то она разговаривала, а дедушка, он был очень высокий мужчина, и она прервала его и сказала: "Папочка, мне кажется..." Он не поворачивая головы сказал: "Ламара, а вообще, кто тебя спрашивал твоё мнение. Место женщины на кухне". И мама так раз и исчезла. Я подумал: "Как хорошо!" И со временем, когда я уже стал зарабатывать деньги, я маме сказал: "Дорогая, сейчас вот всё поменялось

03.

"Надо было поступать в хореографическое училище, а документы были у мамы. Представляете, как тяжело было их получить. Она не считала это профессией. Как, на сцене в колготках. Мама не понимала этого. Она любила ходить в балет, она любила ходить в театр, но как профессию для своего ребёнка она, конечно, это не воспринимала".

04.

"Няня у меня была простая украинская женщина. У неё не было высшего образования. Она великолепно говорила на русском языке, но, когда мы оставались вдвоём,она говорила на суржике. Всё это было с матерком. В общем она так мыслила. И, естественно, так же разговаривал я. Я говорил на русском, но с сильным украинским акцентом и иногда переходил просто на украинский. Она великолепно готовила. Для меня самое вкусное, всё то,что из украинской кухни, всё что было сделано няней".

05.

О Сталине : "Он писал хорошие стихи. Иосиф Виссарионович Сталин был вундеркиндом. Его стали печатать, когда ему было 15 лет. Илья Чавчавадзе искал молодых поэтов. Он выбрал Иосифа Джугашвили, который был в тот момент студентом Горийской семинарии. И благодаря этому гранту его перевели в Тифлисскую семинарию. В Тифлисской семинарии могли учиться только дети священнослужителей и княжеских родов. Там не учились дети простолюдинов. Для Сталина сделали исключение, потому что это был выдающийся ребёнок. И его стихи мы учили в школе в детстве. Там Иосифа Джугашвили по сей день изучают в школе, потому что он был признан до того, как стал вождём".

Николай Цискаридзе читает стихотворение Сталина

"Я стал сразу очень почитаемым учеником так. Пестов поставил арию из "Дона Карлоса" и сказал: "Мне сейчас важно, чтобы вы не сказали что это. Понятно, что вы это не знаете. Но хотя бы вы определили национальность композитора. Это немецкая опера или это итальянская опера. Какой период это? 19-й век или 18-й век?" Закончилась ария. Он говорит: "Ну кто скажет?" А у него были любимчики. А я новичок был в классе. Все какую-то ересь несут. И когда я понял, что уже никто не ответит, я так тихо ручку поднимаю. Он говорит: Ну что, Цыцадрыца ты можешь сказать?" Я ему говорю: "Верди. "Дон Карлос". Ария принцессы" И он падает просто и говорит: "Садись, Цыцадрыца. Пять!". И с этого момента я был любимым учеником, потому что я знал оперу". А вообще я был Цесарочка, Цаплечка, всё что на Ц".

06.

О Большом театре : "Очень сложно многим было пережить то, что дама в солидном возрасте выбирает мальчика и начинает с ним работать. И на самом деле, последние два-три года у Улановой были плохие отношения в Большом театре. Её выживали очень серьёзно. Все балерины с которыми я танцевал, были ученицами Улановой. Здесь надо оговориться. Большой театр прекрасный, я его обожаю. Но место это сложное. Это на чумном кладбище всё стоит. Там много подводных течений. Галину Сергеевну выживали. И выживали очень жестоко. Ей не давали работать. Она всё время приходила, просила учениц новых. и тут получилось так, что один мой педагог скончался, а другой попал в больницу. Мне было не с кем репетировать. И мы с ней заговорили просто в коридоре. Я говорю, что так-то и так-то. Она мне сказала: "Коля, а давайте я вам помогу". Представляете, открылась дверь и вам господь Бог говорит: "Давай я помогу тебе". Я говорю: "Давайте". Я стал брать репетиции. Но чтобы нам нагадить, нам давали репетиции в самое неудобное для Улановой время. Дама она была авторитарная и много лет привыкшая жить в определённых условиях. Репетиции, в основном, у неё были в двенадцать. А ставили ей репетиции в четыре-пять дня. Это было для неё ненормально. И нам так всё время делали. И она приезжала. И многие не могли смириться. Ну как это? Опять ему повезло. Мало того, что ноги такие выросли, ещё и Уланова приезжает. Я работал с ней всего два сезона".

07.

"Сейчас, когда я переступаю порог Большого театра я не испытываю никаких ощущений. Для меня было прощание с театром, когда его сносили в 2005 году. Сейчас это не имеет никакого отношения к Большому театру. Ты танцуешь,но ничего не узнаёшь. Ни запаха, ни ауры. К сожалению. Это очень грустно говорить, но это факт. И, я думаю,что это скажут все старые артисты".

08.

"Стать министром культуры можно, а вот что делать с этой должностью, кто мне объяснит? Это сложнейшая должность. Я на месте ректора-то гибну".

09.

О передаче "Большой балет" и телеканале "Культура" "Я не смотрю передачу "Большой Балет" на телеканале "Культура". Я отказался в этом участвовать. Я сразу сказал, или я буду ведущим этой программы или я не буду ни в какой роли. Мне сказали, что видеть ведущим они не хотят. А давать оценку я не могу, потому что я скажу правду. Я до программы знал, кто выиграет. Потому что у них подписано всё. Я сказал такую вещь, мне не стыдно за это. Есть такая программа "Танцы со звёздами". Это шоу. Это идёт на канале, который не посвящён конкретно культуре. А это канал "Культура". И это разговор о моей профессии, которой я отдал жизнь. Пусть каждый считает как угодно, как я в этой профессии отслужил, но я служил честно. И говорить какой-то Пупкиной, которая является фаворитом того-то, который проплатил уже ей первое место, что деточка ты так небесно хороша, как ты станцевала, я сразу увидел в тебе ленинградскую спину. Я не хочу этого и никогда не произнесу. Я первое, что произнесу, что деточка, тебе заходить в этот зал должно быть стыдно. Ты не должна выходить в пачке на сцену, у тебя кривые ноги. Я это скажу. После этого все скажут, что я сволочь, гадина и ненавижу молодёжь. Поэтому я от этого сознательно отказался. Когда делалась первая передача, должны были сниматься Анжелина и Денис, они должны были представлять Большой театр. Но, потому что была фаворитка определённого человека, их выкинули. Я такие вещи не понимаю. Мне это очень неприятно, потому что телеканал "Культура" не должен делать шоу. Он должен отвечать за тех, кого показывает. Но в шоу я участвую с удовольствием. Там я сыграю, что хотите".

10.

О журналистах : "Господа, когда я читаю статьи, я про себя узнаю столько нового. Я поражаюсь очень часто бестактности людей, которые представляют эту профессию, потому что они перевирают факты регулярно. Но когда они свои ошибки приписывают тому, о ком они пишут, то это тоже очень неприятно. Многие видели фильм "Большой Вавилон". Меня очень долго уговаривали сняться в этом фильме. Я поставил условие, что пока я не отсмотрю свой материал, я не позволю себя вставлять. Я поставил это условие после того, как ко мне обратилось несколько людей, которые имеют отношение к политической элите нашей страны. Этот фильм был политическим с самого начала. Сейчас авторы этого фильма дают интервью и рассказывают, что якобы это не политическая история. Вот я хочу, чтобы все не верили в это. Потому, что если ко мне обращались люди, имеющие отношение к политике, значит задействована в этом деле была политика. Я поставил условие, что говорить о Большом театре я буду как о явлении, а ни о каких скандалах говорить не хочу. Я закончил всю эту дребедень, мне не хочется об этом вспоминать. Всё равно там были вставлены фразы, они были так порезаны, что это становилось с политической окраской всё время. И я запретил им это использовать. Они всё равно меня вставили, надёргав из разных других интервью. Это на их совести. Но сейчас авторы, которые дают интервью, что было то-то и то-то. Это настолько неправда, это настолько всё неприятно по одной простой причине: потому что, когда сам автор рассказывает в начале в интервью, что фильм без политики, что он сделан о людях театра. А там сидят какие-то обрюзгшие толстые люди, которых не знает никто, которые не служат в театре ни артистами, ни певцами, ни работниками хора, ни работниками художественно-постановочной части и дают комментарии к происходящему в театре и тут же он рассказывает, что они сняли интервью с Григоровичем и оно у них не вошло. Понимаете? На этого обрюзгшего человека у них место нашлось в полуторачасовом фильме, а на интервью Григоровича, даже на тридцать секунд, у них места не нашлось. Когда он тут же рассказывает, что было снято интервью с женщиной, которая 52 года работает в художественно-постановочной части и тоже не поместилось. Тогда о каких людях идёт речь? Поэтому мне настолько неприятна вся эта грязь, мне неприятно, как это преподнесено потому, что на самом деле в последнее время мой родной дом захлестнула гадость какая-то несусветная и чернуха. Но она не имеет отношение к тому, чему служил я и чему служили мои педагоги и мои старшие коллеги. Мы служили в другом Большом театре. Мы принадлежали к другой культуре. Мы по другому строили свою жизнь".

11.

Вопрос от прекрасной atlanta_s - балерины Большого театра озвучил я, так как у неё в это время шёл спектакль и она не смогла приехать на встречу: "Николай Максимович, вы закончили московское хореографическое училище - московскую школу. Сейчас является ректором питерской школы. Всегда считалось что московская и питерская школа различны, даже, можно сказать являются антагонистами. Приверженцем какой школы вы считаете себя в настоящий момент?"

12.

Николай Цискаридзе" : "Хорошей! Все мои педагоги, которые меня учили, они все ленинградцы. С 1934 года вся страна училась по одной книге Вагановой: "Основы классического танца. Программа, по которой мы учимся по сей день. Разницы нет. Есть разница в моменте подачи".

Ответ Николая Цискаридзе о разнице между питерской и московской школах балета.

"У артиста балета должно быть сознание киллера, потому что спектакль приводит в ажиотаж. Как бы ты не был подготовлен, у тебя организм в адреналине. Если ты не умеешь с ним справляться,то ты не сделаешь всё, что нужно. Поэтому если ты не хладнокровно подходишь к фуэте, ты просто упадёшь мордой в пол. Потому что ты уставший, ты задохнувшийся. Надо крутить всё на одном месте. Сознание должно быть трезвое".

13.

О путче 1991 года "В 1991 году во время путча мы были в США. Нам сразу предложили американское гражданство. Сутки мы сидели запертые в отеле. Мы просыпаемся, а отель окружён корреспондентами. Просто легион стоял корреспондентов, которые все пытались проникнуть в отель что-то у нас выведать. А мы даже не знаем, что там произошло. Если Головкина узнала, ей сообщили, что в России переворот, то нам никто даже не сообщил. Мы не знали английского языка. Мы включаем телевизор, там показывают Кремль. Что там в Кремле делается? Откуда мы знаем? Это был ужасный день. Нас не выпускали никуда. Нам хотелось в бассейн, хотелось погулять, но сидели в здании. Потом нас всех посадили в автобус, увезли в Денвер, из Денвера тут же в Нью-Йорк, из Нью-Йорка в самолёт. И мы зашли в самолёт, а тогда летал "Panam". Самолёт был огромный. Нас было около пятидесяти человек и больше никого. Весь самолёт был пустой. И стюардессы понимая, что они нас везут в тюрьму, нас кормили. Они нам всем выдали по пакетику, там кока-кола, чипсы. И они нас чуть ли не целовали. Мол что это конец, что всё, в тюрьму. Мы приземлились, стояли танки рядом с полосой. Мы выходим, в Шереметьево никого. Танки и никого. И стоит только дядя Гена Хазанов, потому что Алиса моя одноклассница была и он встречал дочку. Чемоданы нам выдали в секунду. Мы в автобус и едем. Никого на Ленинградке. Город тихий. Нас привезли на Фрунзенскую в этом автобусе. Перед нами ехала милицейская машина. Мы когда уже увидели родителей на Фрунзенской, мы тогда узнали, что произошло".

14. Владимир Глазунов читает стихотворение Киплинга "Если" в переводе С.Маршака

В 1992 г. был включен в число стипендиатов программы «Новые имена».
В 1995 г. был награжден призом журнала «Балет» «Душа танца» (номинация «Восходящая звезда») и завоевал II премию Международного конкурса артистов балета в Осаке (Япония).
В 1997 г. завоевал I премию Международного конкурса артистов балета в Москве и получил звание «Заслуженный артист Российской Федерации».
В 1999 г. был награжден призом Международной ассоциации деятелей хореографии «Benois de la Danse» за исполнение партии Жана де Бриена в балете «Раймонда» и Национальной театральной премией «Золотая маска» за исполнение партии Графа Альберта в балете «Жизель» (сезон 1997/98).
В 2000 г. получил премию Москвы в области литературы и искусства и «Золотую маску» за исполнение сольных партий в балетах «Симфония до мажор» и «Агон» (сезон 1998/99).
В 2001 г. получил звание «Народный артист Российской Федерации» и Государственную премию России за исполнение ряда ролей классического репертуара.
В 2000 г. был назван лучшим танцовщиком года итальянским журналом «Данца и данца» («DANZA & DANZA»).
В 2003 г. стал обладателем премии «Триумф», вновь получил «Золотую маску» и Государственную премию России (обе за исполнение партии Германна в балете «Пиковая дама») и был награжден орденом Чести Республики Грузии.
В 2006 г. стал стал кавалером французского ордена «За заслуги в искусстве и литературе».

Биография

Родился в Тбилиси и там же начал учиться в хореографическом училище. В 1992 г. окончил Московское хореографическое училище (класс Петра Пестова) и был принят в труппу Большого театра, где очень скоро был отмечен Ю. Григоровичем и начал получать сольные партии. В 96-м г. окончил педагогический факультет хореографического института (училище и институт ныне объединены в Московскую государственную академию хореографии). Репетировал под руководством и , Николая Фадеечева .
Вел класс в Большом театре, был педагогом-репетитором Анжелины Воронцовой, Дениса Родькина.
С сентября 2004 г. преподавал в Московской академии хореографии. В 2013 г. стал исполняющим обязанности ректора Академии русского балета им. А.Я. Вагановой, с 2014-го - ректором этой академии.

Репертуар

1992
Конферансье («Золотой век» Д. Шостаковича, хореография Ю. Григоровича)

1993
Дон Хуан («Любовью за любовь» Т. Хренникова в постановке В. Боккадоро)
Французская кукла («Щелкунчик» П.Чайковского в постановке Ю. Григоровича)
Принц Фортюне («Спящая красавица» П. Чайковского, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
Меркуцио («Ромео и Джульетта» С. Прокофьева, хореография Ю. Григоровича) - впервые танцевал на гастролях

1995
Щелкунчик-принц («Щелкунчик» П. Чайковского в постановке Ю. Григоровича)
Граф Вишенка («Чиполлино» К. Хачатуряна в постановке Г. Майорова)
Джеймс («Сильфида» Х. Левеншелля, хореография А. Бурнонвиля в редакции Э. М. фон Розен)
Ротбарт («Лебединое озеро» П.Чайковского, хореография М. Петипа, Л. Иванова, А.Горского в редакции Ю. Григоровича)
Золотой божок («Баядерка» Л. Минкуса, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
Паганини («Паганини» на музыку С. Рахманинова, хореография Л. Лавровского)
Меркуцио, Трубадур («Ромео и Джульетта», хореография Л.Лавровского)
Солист («Шопениана» на музыку Ф.Шопена, хореография М. Фокина)

1996
Ферхад («Легенда о любви» А.Меликова в постановке Ю.Григоровича)
Король («Лебединое озеро» в редакции В.Васильева) - первый исполнитель
Голубая птица («Спящая красавица»)
Солор («Баядерка»)

1997
Принц Дезире («Спящая красавица»)
Граф Альберт («Жизель» А. Адана, хореография Ж. Коралли, Ж. Перро, М. Петипа в редакции Ю. Григоровича, затем исполнял эту партию и в спектакле в редакции В. Васильева)
Видение розы («Видение Розы» на музыку К. М.Вебера, хореография М. Фокина)

1998
Жан де Бриен («Раймонда» А. Глазунова, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)

1999
Солист III части («Симфония до мажор» на музыку Ж. Бизе, хореография Дж. Баланчина) -

2000
Лорд Вильсон-Таор («Дочь фараона» Ц. Пуни в постановке П. Лакотта по М. Петипа)

2001
Злой Гений - первый исполнитель , Принц Зигфрид («Лебединое озеро» во второй редакции Ю. Григоровича)
Германн («Пиковая дама» на музыку П. Чайковского в постановке Р. Пети) - первый исполнитель (мировая премьера)

2003
Квазимодо («Собор Парижской Богоматери» М. Жарра в постановке Р. Пети) - первый исполнитель в Большом театре

2004
Злая фея Карабос («Спящая красавица»)
Классический танцовщик («Светлый ручей» Д. Шостаковича, хореография А. Ратманского)
Тезей (Оберон) («Сон в летнюю ночь» на музыку Ф. Мендельсона-Бартольди и Д. Лигети в постановке Дж. Ноймайера) - первый исполнитель в Большом театре

2007
Конрад («Корсар» А. Адана, хореография М. Петипа, постановка и новая хореография А. Ратманского и Ю. Бурлаки)
Учитель («Урок» Ж. Делерю в постановке Ф. Флиндта)

2010
Люсьен д’Эрвильи (Большое классическое па из балета «Пахита» Л. Минкуса, хореография М. Петипа, постановка и новая хореографическая редакция Ю. Бурлаки)

Ведет балетный раздел программы «Шедевры мирового музыкального театра» на телеканале «Культура».
В 2001 г. выступал в качестве ведущего программы «Взгляд» на ОРТ. Сыграл роль Полифема в балете «Смерть Полифема», поставленном в Лиликанском Большом театре оперы и балета Майи Краснопольской и Ильи Эпельбаума.

Гастроли

В 1997 г. исполнил с труппой Государственного академического Мариинского театра партию Джеймса в балете «Сильфида», в 2001 г.- партию Ферхада в балете «Легенда о любви» и сольную партию в части «Рубины» на музыку И. Стравинского балета «Драгоценности» (хореография Дж. Баланчина), в 2002 г. - партию Раба в «Шехеразаде» на музыку Н. Римского-Корсакова (хореография М. Фокина), в 2003 г. - партию Солора в «аутентичной» версии балета «Баядерка» (реконструкция постановки М. Петипа С. Вихарева).

В 2001 г. принял участие в I Международном фестивале балета «Мариинский» (программа «Шедевры золотого века советской хореографии»), исполнив партию Ферхада во II акте балета «Легенда о любви».

В том же году дебютировал в Парижской национальной опере, исполнив партию Солора в «Баядерке» в редакции Р. Нуреева. В 2002 г. выступил в партии Раба в балете «Шехеразада» на музыку Н. Римского-Корсакова (хореография М. Фокина) на на II Международном фестивале балета «Мариинский» (партнерша - солистка Мариинского театра Ирма Ниорадзе); принял участиев гала-концерте памяти Р. Нуреева, состоявшемся в Милане в театре Ла Скала (партнерша Светлана Захарова).

В 2003 г. исполнил партию Солора в балете «Баядерка» (реконструкция С. Вихарева спектакля 1900 г.) на III Международном фестивале балета «Мариинский».

В том же году танцевал партию Юноши в балете Р. Пети «Юноша и смерть» с труппой Асами Маки балет (на сцене Нового национального театра в Токио); принял участие в гала-концерте, сопровождавшем церемонию открытия нового театра в городе Аполло (США). Партнершей была Мария Александрова.

Исполнил роль Смерти в мюзикле «Ромео и Джульетта» Ж. Пресгурвика, премьера которого состоялась в 2004 г. на сцене театра «Московская оперетта».

В 2005 г. выступил в партии Кавалера Де Грие в балете «Манон» на музыку Ж. Массне на V Международном фестивале балета «Мариинский». В том же годуна фестивале «Звезды белых ночей» дебютировал в Мариинском театре в балете «Посередине, немного на возвышении» на музыку Т. Вилемса (хореография У. Форсайта).

В 2006 г. принял участие в проекте «Короли танца» (Нью-Йорк сити центр , Центр исполнительских искусств в Оранж Каунти в Калифорнии) - в компании с Итаном Стифелом, Йоханом Кобборгом и Анхелем Корейей танцевал в специально для них поставленном балете «For Four» на музыку Ф. Шуберта («Для четверых», хореография К. Уилдона), а также выступил в балете «Урок» на музыку Дж. Делерю (хореография Ф. Флиндта) и показал номер «Кармен. Соло» на музыку Ж. Бизе (хореография Р. Пети).

На собственном творческом вечере в Мариинском театре (в рамках VI Международного фестиваля балета «Мариинский») танцевал «Рубины», «Нарцисс» на музыку Н. Черепнина (хореография К. Голейзовского), «Посередине, немного на возвышении», «Кармен. Соло». В 2007 г. выступил на VII Международном фестивале балета «Мариинский» - в партии Солора в балете «Баядерка» (хореография М. Петипа в редакции В. Пономарева и В. Чабукиани; партнерша - солистка Мариинского театра Ульяна Лопаткина).

В 2008 г. принял участие в гала-концерте, прошедшем в Нью-Йорке в рамках проекта «Звезды XXI века», исполнив со Светланой Лунькиной па де де из балета «Жизель» и «Гибель розы» на музыку Г. Малера (хореография Р. Пети).

в 2009 г. исполнил партию Дроссельмейера в балете «Щелкунчик» (хореография Р. Нуреева) в Парижской национальной опере. Является постоянным участником проекта «Русские сезоны XXI век», инициированного Благотворительным фондом им. Мариса Лиепы, компанией SAV Entertainment и театром «Кремлевский балет». Новые сезоны призваны возрождать к новой жизни некогда знаменитые постановки легендарной антрепризы Сергея Дягилева - «Русских сезонов» XX века. Стал первым исполнителем заглавной партии в балете «Синий бог» на музыку А. Скрябина (хореография Уэйна Иглинга), премьера которого состоялась в 2005 г. на сцене Государственного Кремлевского дворца. В 2006 г. со спектаклем «Синий бог» гастролировал в Новосибирске, Челябинске, Екатеринбурге, Перми. В 2007 г. участвовал в премьере балета «Шехеразада» на музыку Н. Римского-Корсакова (по М. Фокину, возобновлен И. Фокиной и А. Лиепой), состоявшейся на сцене Пермского академического театра оперы и балета им. П.И. Чайковского, - исполнил партию Золотого раба. Далее балет был показан в Новосибирске, Челябинске, Екатеринбурге; в Москве в рамках Международного открытого фестиваля искусств «Черешневый лес» и на сцене Дворца фестивалей в Канне - в программе Фестиваля российского искусства. В том же году состоялся творческий вечер артиста на сцене Московского академического музыкального театра имени К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко. На этом вечере Николай Цискаридзе выступил в балетах «Видение розы» (с балериной Мариинского театра Жанной Аюповой), «Послеполуденный отдых фавна» на музыку К. Дебюсси (хореография по В. Нижинскому; Нимфа - солистка Музыкального театра Татьяна Чернобровкина), «Шехеразада» (с Илзе Лиепа). В 2008 г. в рамках «Русских сезонов XXI века» выступал в Риге на сцене Латвийской национальной оперы («Послеполуденный отдых фавна»). 2009 г. - гастроли в Париже на сцене Театра Елисейских полей («Синий бог», «Шехеразада»); Санкт-Петербурге на сцене Михайловского театра («Шехеразада»). 2010 г. - гастроли в Париже на сцене Театра Елисейских полей («Послеполуденный отдых фавна»), концерт в Канне на сцене Дворца фестивалей и в нескольких городах России (Казань, Челябинск, Ярославль, Нижний Новгород - «Послеполуденный отдых фавна»), в 2011 г. - на сцене Михайловского театра («Послеполуденный отдых фавна»), Театра Елисейских полей («Шопениана»), лондонского театра Колизей («Синий бог», «Шехеразада», «Послеполуденный отдых фавна»).

В 2011 г. вошел в состав Совета по культуре и искусству при президенте России.

Юлия Высоцкая: Я с удивлением узнала, что вы настоящий тбилисский грузин. Я думала, вы московский грузин.

Николай Цискаридзе: Я просто из очень хорошей семьи, и родители дали мне правильный русский язык.

Ю.В.: Я жила в Тбилиси недолго, всего два года – с 85-го по 87-й.

Н.Ц.: Вы застали самое хорошее время!

Ю.В.: Да, это было прекрасно!

Н.Ц.: Тбилиси – это Рублевка той местности.

Ю.В.: Да. И там ощущаешь атмосферу невероятной культуры. Я никогда не забуду этих женщин в черных чулках и черных платьях даже летом. Этот стиль сумасшедший во всем, такая элегантность!

Н.Ц.: А в каком районе вы жили?

Ю.В.: В Алисубани, близ горы Махад. Мы жили на Махаде, а в школу нас возили в Тбилиси. А вы?

Н.Ц.: Я вырос в слишком культурной части города, мы жили в Сабуртало, моя мама работала в Ваке, в одной из самых главных школ. Этот район не просто Рублевка или Жуковка, это хлеще, чем Николина гора. Это Горки 1. В этой школе учились дети элиты – тех князей, которым удалось выжить в советское время. Мама тоже была из очень хорошего дома. И ее круг общения составляли или представители древних родов, или богатые евреи и армяне. Это были совсем другие люди – они говорили на многих языках. Никто не делал из этого культа, просто так жили. Многие так или иначе были связаны с богемой – кто-то актер, кто-то режиссер, кто-то народный артист, поэтому мама везде ходила и водила меня с собой. Но меня никто не ориентировал на искусство, меня водили просто для того, чтобы показать мир.

Ю.В.: То есть никто не думал, что все это закончится таким поворотом судьбы?

Н.Ц.: Да, никто на это не рассчитывал. Просто ходили в театр, потому что было принято ходить, это был стиль жизни. Мое воспоминание об этом периоде очень интересное. Я думаю, оно у вас тоже есть: я никогда не видел женщин, сидящих нога на ногу. И до того как я приехал в Москву, я никогда не видел мужчин не в костюмах и мужчин, не встающих, когда женщина поднимается из-за стола, я никогда не видел женщин, перебивающих мужчин. Там соблюдались правила хорошего тона.

Ю.В.: Это прекрасно! А сохранились ли какие-то кулинарные ассоциации с домом, с Тбилиси?

Н.Ц.: В нашем доме традиционную грузинскую еду ели только по праздникам – либо религиозным, либо советским. Моя няня была украинкой, поэтому дома была в основном только украинская кухня – драники, галушки, вареники. И быт тоже был украинским, потому что она сама все вязала, шила и так далее. Она пришла к нам, когда мне было 13 дней, а ей – 70 лет. Она была очень опытным человеком и успевала абсолютно все – стирать, убирать, готовить.

Ю.В.: И смотреть за ребенком!

Н.Ц.: Из детства я очень хорошо помню, как отмечали Новый год. Тбилиси же такой гостеприимный город – мы всем двором выносили друг другу яства, это было принято. Если вы одалживали кому-то кастрюлю, вам никогда не возвращали ее пустой. Такие были обычаи. Я родился 31 декабря, а дети, рожденные в канун Нового года и Рождества, считаются божьими, тем более я поздний ребенок. И у грузин есть такая традиция – им важно, кто первым переступает порог дома после курантов. Меня обычно нагружали большим подносом с мелочью и конфетами, я должен был ходить по соседям, переступать их порог, бросать деньги и конфеты, чтобы у них была удача, деньги и чтобы год вышел сладким. И в каждом доме меня угощали чем-то особенным, традиционной грузинской едой. По тем временам самыми любимыми, конечно, были торты с заварным кремом.

Ю.В.: Действительно, торты лучше нигде не готовят!

Н.Ц.: Да, на Кавказе пекут замечательно! Наверное, это зависит от молока и воды.

Ю.В.: А какие там бисквиты! Однажды я попала в грузинский дом, где хозяйка все делала у меня на глазах в небольшой алюминиевой кастрюльке, но у нее получился такой нежный и мягкий бисквит, выпечки вкуснее я никогда не ела.

Н.Ц.: Да. Кстати, о заварном креме. У нас не пекли эклеры, а делали маленькие пирожные – шу. Они готовились по тому же принципу, что и эклеры, и крем внутри – это нечто невероятное!

Ю.В.: Еще в Тбилиси их называли «пати шу».

Н.Ц.: Точно! То есть из детства из грузинской еды я хорошо помню сладкое. Одна соседка готовила слоеный торт с заварным кремом и свежей клубникой внутри. Это что-то сказочное, я по нему скучаю иногда.

Ю.В.: Я думаю, вам не хватает в Москве еще и солнца.

Н.Ц.: Нет, я не был в этом плане жителем Тбилиси, и ради солнца мне не хотелось там оставаться. Мне Москва всегда нравилась больше. Это удивительно! Наверное, потому что мама всю беременность жила в Москве, но рожать решила в Тбилиси. Но она не любила Москву, ее отсюда эвакуировали в 43-м году. Когда закончилась война, она была уже соображающей девочкой и решила, что не хочет в Москву. Она любила Грузию больше. Даже в то время ей была противна чрезмерная скорость столичной жизни. Ей нравилась спокойная, размеренная, вальяжная грузинская жизнь.

Ю.В.: У вас противоположные чувства?

Н.Ц.: Да, абсолютно. Обычно мы приезжали в Москву исключительно на каникулы. И каждый раз, собираясь домой, я спрашивал у мамы: «Зачем мы туда едем? Здесь же театров больше, музеев больше, а там что мы будем делать?»

Ю.В.: А есть любовь к грузинской еде? Или она прошла, когда вы переехали в Москву? Про себя я не могу сказать, что я люблю что-то одно, я всеядна. Но при этом могу позволить себе есть все, а вам приходится себя ограничивать.

Н.Ц.: Летом мама всегда устраивала поездки по родственникам, которые жили в деревне. Мамина бабушка, например, была из древнего грузинского рода. Деревня, в которой родился Владимир Маяковский, и этот лес, в котором его папа работал лесничим, были приданым маминой бабушки. Когда мы к ним приезжали, их дом уже стал одним из самых бедных и обветшалых. Но там было очень интересно в плане кухни. Мамина бабушка отличалась тягой к врачеванию. У нее был огромный сад с розарием и разными травами. И рядом – целая аллея инжира разных сортов. И плоды были вкусны безумно! К 80-м годам XX столетия деревья стали гигантскими, и съесть урожай было невозможно. Еще я помню изготовление хачапури. Это потрясающая вещь! Деревня та на границе Имеретии с Гурией. Хозяйки брали две глиняные плошки, смазывали их определенным домашним маслом и закрывали ими хачапури, и эта конструкция убиралась в огонь, в печку. Меня завораживали руки маминых теток, которые лепили хачапури, – они все делали так быстро и легко! В переводе хачапури – хлеб с творогом. То есть на самом деле это творожное блюдо, но творог здесь – это свежий сыр, молодой. И вкус от этой глины, от этого огня, этого сыра – никогда и нигде в своей жизни я не ел ничего вкуснее.

Ю.В.: Как вы вкусно рассказываете!

Н.Ц.: Еще помню интересную грузинскую традицию: нельзя есть животное, рыбу или птицу, убитых женской рукой. Был смешной случай. Дома не было больше никого мужского пола, а надо было забить несколько кур. Женщины знали, что им это делать нельзя и надо дать топор ребенку и его рукой это сделать. Меня уговаривали забить одну индюшку и несколько кур, убеждая, что без головы птица побежит. И меня на это купили. И когда первая побежала, меня это так восхитило, что я с удовольствием сделал все остальное и даже попросил: «Давайте еще!» Это понятно: мне было всего лет пять.

Ю.В.: Какие хитрые женщины! А что готовила мама?

Н.Ц.: Моя мама не умела готовить вообще. Для нее даже пожарить картошку являлось чем-то сверхъестественным. Она была другого сословия, у нас в доме всегда был кто-то, кто готовил. Но грузинские блюда – сациви, лобио, чахохбили – она всегда делала сама. А как именно, объяснить не могла. Но получалось очень вкусно. Она не могла сварить борщ или макароны, но грузинскую еду готовила прекрасно. Работала природа.

Ю.В.: А как вы себя чувствовали в Москве? Мне кажется, человек, который привык к той еде, к тем помидорам, зелени, сыру, здесь первое время чувствует себя плохо.

Н.Ц.: Я тоскую только по воде. Когда был в Тбилиси, я поехал в гости. Мне предлагали разнообразные соки, а я им сказал: «Вы что, с ума сошли! Воду из-под крана, и срочно!» Я пил только воду из-под крана. Она там удивительная.

Ю.В.: Там очень хорошая вода, это правда. Скажите, а вы какую-нибудь диету соблюдаете?

Н.Ц.: Конечно! Летом я попробовал метод Пьера Дюкана и понял, что это самое эффективное средство. Еще мне помогает раздельное питание. До 30 лет я не знал, что такое диета. Потом в организме человека начинаются какие-то процессы – хочешь не хочешь, но ты полнеешь.

Ю.В.: Раздельное питание – это так скучно, но что делать, если надо.

Н.Ц.: Я знаю одно: в тот момент, когда прекратятся танцы, никто меня не убедит худеть. Ничто меня не заставит, даже любовь!

Ю.В.: И правильно! А вы сами готовите?

Н.Ц.: Нет, но я умею. В детстве няня учила меня всему: и готовить, и шить, и гладить, и стирать, и строгать, и красить, и пользоваться дрелью. Так полагалось. Главная героиня фильма «Римские каникулы» говорила: «Меня научили всему, просто мне не приходится это применять». Я готовить к тому же и не люблю. Все-таки готовка – это священнодействие, и если человек не обладает какой-то экстрасенсорикой в этом плане, то даже простые макароны не получатся.

Ю.В.: А в течение дня есть какие-то предпочтения? Например, утренняя чашечка кофе?

Н.Ц.: Нет, но есть одно главное по жизни: я мясоед. А еще с какого-то момента, тоже, кстати, с 30 лет, я полюбил крепкие напитки. Раньше я не переваривал алкоголь, а пиво не пил лет до двадцати пяти. Я вообще считал, что на пиво накручивают волосы, помните такое?

Ю.В.: Конечно! (Смеется.)

Н.Ц.: У меня запах пива ассоциировался с прической. И я не представлял, как можно пить водку, это же отрава. И вдруг как-то зимой, когда было очень холодно, я ехал и думал: «Как хочется водки!» Так я и начал спокойно пить и виски, и водку. Правда, летом, конечно, не могу. У грузин еще важно то, что мальчиков за стол сажают с раннего детства и дают молодое вино. Такая традиция была и у нас в доме. Днем, после первого блюда, мне всегда давали маленький бокал красного вина. Преследовалось несколько целей: полезно для крови и чтобы ребенок хорошо спал после обеда. А третья цель – лишить детей запретного плода. Нет тяги попробовать это где-то в подъезде.

Ю.В.: Отличная традиция! А есть ли у вас все-таки запретный плод? Что вы будете есть, когда вам не надо будет худеть?

Н.Ц.: Моя самая любимая еда – это жареная картошка с белым хлебом. В 90-е годы, когда в Москве ничего не было, мама где-то доставала вырезку и делала из нее котлетки, я это отодвигал и говорил, что хочу картошку жареную. А мне было 16–17 лет, организму требовалось мясо. И мама говорила: «Никочка, понимаешь, картошка – это крахмал. А от крахмала только воротнички стоят».

Ю.В.: Гениально!

Н.Ц.: Вспомнил, что в начальной школе был такой предмет – природоведение. И как-то нам рассказывали про цингу. На картинке был изображен ребенок без зубов и весь в прыщах. Нам сказали, что такое бывает у детей на Cевере, потому что им не хватает зелени. С тех пор я зелень просто обожаю!

Ю.В.: Здорово! А как сейчас себя ограничиваете?

Н.Ц.: Просто не ем вечерами. Как говорила Майя Михайловна Плисецкая, чтобы похудеть, надо просто не жрать. Летом стараюсь не есть уже после четырех дня, потому что пухну от воды и фруктов. К слову, я весь летний отпуск провожу на юге Франции, чтобы уберечь себя от московских соблазнов.

Ю.В.: Ничего себе! А вы круассаны не любите?

Н.Ц.: Нет.

Ю.В.: Какой вы счастливый человек! Вам повезло.

Н.Ц.: Зато я не могу пройти мимо мильфея или тирамису!

Ю.В.: А просто хлеб с маслом? Французский хлеб с французским маслом – это же нечто невероятное! Вот где соблазны!

Н.Ц.: Да, и это вкусно везде, в любой забегаловке. Я могу это есть тоннами. Приходишь в самую простую забегаловку съесть тартар, а перед тобой ставят эту корзинку с хлебом – и все, ты потерян.

Ю.В.: Обожаю гурманские разговоры! Знаете, как французы или итальянцы делают? Они садятся за стол и говорят, что они сейчас будут есть, во время еды рассказывают, что они еще ели на схожую тему, а в конце планируют, куда пойдут есть в следующий раз.

Н.Ц.: Так как моя бабушка по папе – француженка, мне очень близка французская кухня.

Ю.В.: Кстати, про путешествия. Где вам больше всего нравится есть?

Н.Ц.: Из-за гастролей я объездил очень много мест и везде стараюсь есть местную еду.

Ю.В.: И какие места покорили вас навсегда?

Н.Ц.: Первая моя страна – Япония. Я туда попал, когда мне было 16 лет, в 90-м году. Конечно, в Москве уже был в то время японский ресторан, но не для нас, не для простых людей. И в Японии я впервые попробовал сашими, сукияки, шабу-шабу. Благодаря моей профессии меня водили к самым главным сушистам, в самые серьезные рестораны, к тем поварам, которые готовят для императорской семьи. Мало того, мне позволяли с ними делать суши. У меня особенная любовь к этой кухне.

Ю.В.: А в Европе есть любимое место?

Н.Ц.: Так как я люблю мясо, мне близка немецкая простая еда – колбаски, сосиски. И все это с местной квашеной капустой. Но для меня главная кухня – украинская.

Ю.В.: Благодаря няне, конечно.

Н.Ц.: Киев – это один из самых моих любимых городов. Все, что связано с простой украинской кухней, мною любимо. Кровяная колбаса – чудесно, а суп из боровиков, который подается в хлебе! Белорусская и литовская кухни – это почти то же самое, поэтому я и их люблю.

Ю.В.: Да уж, можно ум отъесть, как говорится.

Н.Ц.: В поездках я бывал во многих мишленовских ресторанах. Не могу сказать, что меня это потрясло, кроме одного места. В Париже, на площади Мадлен есть ресторан небольшой, куда надо записываться. Там я ел один из самых вкусных французских изысков – что-то невероятно нежное с лисичками.

Ю.В.: А как вы отдыхаете?

Н.Ц.: Самое прекрасное – я думаю, это актуально для всех людей, которые много работают, – иметь возможность пойти туда, куда тебе в эту секунду хочется, а не жить по графику.

Ю.В.: Такое, наверное, редко-редко бывает?

Н.Ц.: Да.

Ю.В.: И слава богу!

Н.Ц.: С одной стороны, востребованность – вещь необходимая, а с другой – когда оглядываешься, все время думаешь: а что такое жизнь?

Ю.В.: Антон Павлович Чехов как-то написал жене: «Ты меня спрашиваешь, что такое жизнь, а я у тебя спрашиваю, что такое морковка. Морковка – это морковка, а жизнь – это жизнь».

Н.Ц.: Как просто и как точно!

Конечно, накаленность атмосферы в Большом разрядится не за один день. Идет следствие, результаты которого либо будут, либо не будут обнародованы; вернется Филин, который на работу будет ходить с телохранителями. Но какие-то шаги к «успокоению» предпринимать уже надо.

Спецпредставитель Президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой выход видит один - вкалывать!

Михаил Ефимович, вы, конечно, видите этот непрекращающийся обмен колкостями между Цискаридзе и Иксановым - ну доколе?

Такого рода ситуации могут разрешаться только в работе. О чем сейчас должна идет речь? О сохранении творческой атмосферы в Большом. Потому что все, что произошло, - не результат банальных «внутритеатральных разборок». А у кого-то есть прямое желание дестабилизировать работу БТ. И на этом фоне Филин, как ни странно, был ключевой фигурой.

Что я имею в виду? Ну не с Синайским же (главный дирижер) отношения выяснять. Ни с Маквалой Касрашвили (управляющая оперной труппой). Нет. Удар был нанесен по самому яркому персонажу из руководства БТ, самому публичному… это плохо репутационно и для Большого, и для страны: потому что повеяло чем-то декадансно-позапрошловековым; в этом во всем есть какая-то демонстративная театральность, дурная провинциальность.

- Но, слава богу, Филин пошел на поправку…

Факт того, что он поправляется, утихомирил многие страсти. Надеюсь, Сергей внешне останется прежним красавцем, но и без этого ясно, что к работе он вернется. Теперь что касается конфликта Цискаридзе - Большой. Подчеркиваю: это не конфликт Цискаридзе - Филин, Цискаридзе - Иксанов. Я к Николаю Максимовичу как танцовщику отношусь с огромным пиететом. Понимаю, что творческий век короток, и танцовщик такого масштаба и успешности, как Цискаридзе, не может не задумываться о своем будущем. Как задумывался Владимир Викторович Васильев, который получил то, чего Николай Максимович добивается.

- По-моему, какие-то «альтернативные» предложения Николаю были, или, по крайней мере, на них намекалось…

Я исхожу из простого. Чтобы стать худруком в Большом театре, надо пройти какую-то огранку, набраться опыта. У меня (в бытность министром) была идея, чтобы Николай Максимович стал худруком Академии хореографии; у Александра Авдеева была идея, чтобы Цискаридзе возглавил балет Новосибирского театра. Поехал же в конце концов Курентзис руководить оркестром сначала в Новосибирск, потом в Пермь…

Прежде чем Васильев пришел руководителем в Большой, у него за плечами были самостоятельные постановки (к тому же не хочу сравнивать, но если Николай Цискаридзе - выдающийся танцовщик, то Васильев был настоящим танцевальным гением!). И Филина-то пригласили после того, как он, например, поработал в Театре Станиславского и Немировича-Данченко. Не говорю сейчас, кто кого любит, но вот назначь Цискаридзе худруком балета - не думаю, что для артистов это станет большой радостью. Так что, уверен, подобное назначение не было бы правильным.

- Тем более в атмосфере перманентного скандала…

А просто должна существовать нормальная корпоративная этика. Но Николай Максимович поносит театр на протяжении уж скольких лет: началось это задолго до открытия Основной сцены. Цискаридзе постоянно говорил, что в БТ все плохо, и только он знает, как хорошо. И, надо отдать должное руководству Большого, - оно оставалось к этому толерантно (хотел бы это особо подчеркнуть). Не уверен, что в Метрополитен или в Гранд-Опера это терпели бы так долго, как это до сих пор терпят в Большом. Что создало, с моей точки зрения, атмосферу безнаказанности.

- Николай ссылается на закон: дескать, нельзя его уволить.

Уволить можно кого угодно. Я знаю это и как бывший директор ВГТРК (когда приходилось увольнять, увы, много народу), и как министр культуры. Если б я был директором Большого, то сделал бы это давно вообще-то: у меня такого нервного запаса, как у Иксанова, не было бы. Но сейчас идет следствие по делу покушения на Филина, и увольнять Цискаридзе в процессе расследования юридически и этически некорректно. Хотя сам Николай Максимович о корректности давно забыл по отношению к коллективу, в котором работает. Но в принципе мысль, что его нельзя уволить, очень сомнительная.

- Но говорят же о влиятельных людях, которые за ним стоят…

Я так скажу. Понятно, кто за ним стоит, кто его поддерживает. Да, это влиятельные люди. Но влиятельных людей такого уровня наберется в России десятка полтора-два. И если только двое из этих двух десятков его поддерживают - этого, видимо, недостаточно. Причем поддерживают, с моей точки зрения, из личных соображений. Николай Максимович прелестен в дружбе, наверное…

- Фамилий мы не называем?

Необязательно. Но это точно не Владимир Владимирович Путин и не Дмитрий Анатольевич Медведев. А остальные все - менее влиятельные люди. Уж извините. Но вернемся к Большому: самое важное сегодня - собраться всем творческим силам вокруг профессионального и грамотного руководства и выпустить ряд премьер, в том числе балетных. Это единственное спасение для БТ, для его репутации.

- То есть смещать Иксанова сейчас не имеет смысла?

Считаю Иксанова одним из самых опытных театральных управленцев России. Если не самым опытным (не умаляя достоинств ни Урина, ни Гергиева, с совершенно иной манерой руководства, ибо Гергиев не только выдающийся дирижер, но и уникальный менеджер своего таланта). Иксанов, демонстрируя отсутствие творческих амбиций, за 7–8 лет вернул БТ в «высшую лигу» оперных театров мира, где есть Ла Скала, Метрополитен, Гранд-Опера, а потом только идут все остальные.

Когда Иксанов принял хозяйство, у Большого был бренд, но не было театра. Теперь он наполнил название сверкающим содержанием (это и успех «Травиаты», долгое сотрудничество с Франческой Замбелло; грандиозная режиссерская плеяда от Фокина и Стуруа до Любимова и Някрошюса; все выдающиеся российские дирижеры за пультом, включая Плетнева; тот же Ведерников, сильно поднявший оркестр; привлечение Григоровича). И на этом этапе менять руководство неправильно.

У Иксанова есть важнейшая черта: он понимает необходимость не только сохранения традиций, но и развития - позволяет экспериментировать…

- За что его так бурно многие критикуют.

Правильно. Но без нового живого искусства - никуда. Понятно, что у Иксанова есть свои недостатки. Но у него (как у администратора без творческих амбиций) недостатков меньше, чем у художника, который теоретически мог бы возглавить Большой театр.

Объясню: как ни странно, ГАБТ имел успехи НЕ тогда, когда им руководили крупные художники, мечтавшие сделать театр «своим». Вот Васильев как раз хотел, чтобы театр выражал его творческие устремления, но это на пользу БТ не пошло. Или же, напротив, театр «разрушали» несильные администраторы, ибо сразу проявлялась борьба кланов. Сегодня в Большом клановости нет.

Конечно, когда у тебя 200 человек в балете, трудно сказать, что это коллектив единомышленников. Но конфликтности нет. Конфликтность создает Николай Максимович. А люди, естественно, смотрят: «Ах, он не боится сказать, что директор мерзавец и люстры своровал? И при этом его не трогают столько лет? Ага, значит, за ним кто-то стоит, значит, он имеет право…», - такая же логика обычно. Но вести дискуссию с Цискаридзе в таком ключе: «украли - не украли» - это себя не уважать. И вообще вести с ним дискуссию - себя не уважать.

- Однако ж сколько деятелей культуры поставили за него свои подписи в той некрасивой истории с письмом…

Я первым написал в блоге, что деятели искусства поступили, мягко говоря, нехорошо. Но ввел-то их в заблуждение сам Николай Максимович! И что, после этого Иксанов его должен сильно полюбить? И что, Цискаридзе после этого легко может продолжать работать в театре? Нет, ну строго говоря? И ходить еще по всем каналам и газетам с видом обиженного ребенка? Ну это же простые вещи, на уровне детского сада: как можно дальше работать вместе?

Я желаю Николаю Максимовичу, чтобы он нашел себя и свое место в жизни. Но твердо уверен, что это не место директора Большого театра или место худрука балета Большого. Говорю достаточно объективно. Я понимаю, Цискаридзе, человек амбициозный и темпераментный, пытается найти себя в момент перехода из одного качества в другое. Искренне ему сострадаю. Как все переживали, дергались, когда у него травма такая тяжелейшая была и он это испытание с честью выдержал. Вижу, как он мучается, но внутренняя ломка последних лет еще связана и с тем, что он выбрал ложный путь.

Что до Большого в целом - надо работать, вкалывать! Это принесет облегчение и Филину, и коллективу, и публике. Ведь счастье говорить о новых удачах и ругаться по поводу неудач, чем заниматься изучением сводок МВД.

Бенефис балет

В Большом театре с аншлагом прошел бенефис Николая Цискаридзе — самого знаменитого танцовщика России. ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА стала свидетельницей его торжества.

Бенефисы дают в трех случаях: в знак прощания с публикой, для констатации своего исключительного положения и для привлечения к себе внимания. В последней ситуации они обычно устраиваются вне театра самими артистами, не удовлетворенными своей карьерой или репертуаром (характерный пример — Анастасия Волочкова). В самом же Большом бенефисы редки, в XXI веке состоялось лишь три: Светланы Захаровой (по причине ее особого статуса), Галины Степаненко (за выслугу лет) и вот теперь Николая Цискаридзе, единственного танцовщика, чья популярность вышла далеко за пределы мира искусства.

Если остановить человека на улице и попросить назвать имя известного ему "балеруна", то в Европе назовут Нуреева, в Америке — Барышникова, а в России — непременно Цискаридзе. В глазах широкой общественности в русском балете нет равных Николаю Цискаридзе, и это заслуга не только самого артиста. Действительно, никто из его коллег не ведет такой деятельной внетеатральной жизни — он судит конкурсы бальных танцев на телевидении, выходит на сцену в мюзикле, не пропускает важных светских мероприятий. Но правда и в том, что харизматичных и ярких лидеров, способных оспорить на сцене заявленное господином Цискаридзе первенство, в Москве сейчас нет.

Немудрено, что на его бенефисе был супераншлаг. Свою публику народный артист баловал хитами, самый свежий из которых датируется 2001 годом. Похоже, новые роли на сцене уже не столь актуальны для 34-летнего артиста, как новые роли в жизни,— свое стремление стать во главе балета Большого танцовщик отнюдь не скрывает. А пока, в ожидании повышения, Николай Цискаридзе утверждает себя в качестве живого олицетворения исторических традиций Большого, естественного преемника великих учителей. Три бенефисные роли — Солор из "Баядерки", Нарцисс из одноименной миниатюры и Германн из "Пиковой дамы" — были посвящены трем легендам русского балета: Марине Семеновой, Галине Улановой и Николаю Фадеечеву, которые когда-то подготовили с Николаем Цискаридзе эти партии.

По сценическому результату трудно сказать что-то определенное как о педагогическом даре знаменитостей, так и о восприимчивости ученика. Во всех трех ипостасях Николай Цискаридзе демонстрировал свои фирменные достоинства — прекрасные линии почти женского адажио, великолепную стопу, изумительные jete en tournant со слегка выгнутым назад корпусом. И столь же неукоснительно сохранял свои типичные недостатки — нестабильное, хотя и пылкое вращение, жеманную манерность танца и ту аффектированную мимику, которую у нас принято считать актерским мастерством.

В завершавшем бенефис балете Ролана Пети "Пиковая дама", который принес Николаю Цискаридзе "Золотую маску" и Государственную премию, спустя шесть с половиной лет после премьеры произошли необратимые изменения: из партии Германна исчезли все "неудобные" для тела народного артиста движения и комбинации. Впрочем, усиленная работа лицевых мышц искупила утраты — никто из коллег Николая Цискаридзе не умеет так грозно хмурить брови, так дико полыхать взором и кривить губы в такой сардонической усмешке. Отчасти это заслуга Галины Улановой, некогда посоветовавшей молодому танцовщику побольше смотреться в зеркало. "Только зеркало ваш настоящий судья",— говорила эта великая актриса, умевшая сыграть смерть, не дрогнув ни единым мускулом ангельски отрешенного лица. И хотя господин Цискаридзе актерствует прямо противоположным образом, видно, что судья в зеркале остался доволен процессом.

Любовь к своему отражению — сюжет второй бенефисной роли. "Нарцисса" Касьяна Голейзовского адаптировала для тогда еще юного танцовщика тоже Галина Уланова, удалив из танца все, что не шло его прекрасному телу. С тех давних пор полуобнаженный Николай Цискаридзе в голубом трико с кокетливым палевым треугольником ниже талии любуется собой так самоупоенно, что не хватает духу журить его ни за технические несовершенства, ни за искажение хореографии.

И лишь в посвященном Марине Семеновой акте "Теней" из "Баядерки" Николай Цискаридзе остался верен общепринятому тексту партии и своего Солора станцевал очень удачно — вертелся чисто, в жете и па-де-ша летал птицей и даже сложные двойные assembles сделал практически без помарок. Впрочем, как раз на территории академической классики у народного артиста найдутся конкуренты, умеющие делать то же самое с неменьшим блеском.

Настоящей уникальностью в "Тенях" отличилась партнерша бенефицианта, Галина Степаненко, самая старшая из прим Большого. Дело даже не в царственной естественности сценического поведения, каким-то чудом переданной Мариной Семеновой своей ученице. Галина Степаненко — единственная из всех нынешних балерин танцует все, что поставлено, и так, как положено, не заменяя движения и не упрощая их. Во всех этих незаметных глазу обычного зрителя коварных деталях партии, не просто честно преодоленных, но исполненных балериной с каким-то элегантным щегольством, сквозило непоказное уважение к самой себе, профессии и учителям. И это свидетельствовало о преемственности традиций надежнее, чем самые прочувствованные посвящения и самые аншлаговые бенефисы.