Зоренька Алая - свет моих глаз. Зоренька Алая - свет моих глаз Быковский вороного взяв да под уздцы

Жили-были, а может, и нет, старик со старухой. Ничего у них не было, кроме одной кобылицы. Утром кобылица уходила пастись в лес, а вечером приводила с собой жеребеночка. Старик продавал жеребеночка и покупал хлеба и сыру. Так и кормились старики.
Обидно было кобылице, что отнимают у нее жеребят. Ушла она однажды в лес и не вернулась к старикам.
Живет кобылица в лесу. Пасется там со своими жеребятками - целый табун у нее теперь.
Трудно кобылице смотреть за ними, и однажды она молвила:
- Эх, родился бы у меня сын человечий, пас бы жеребят!
Только вымолвила - и появился у нее мальчик Не мальчик, а ясное солнышко.
Вырос он прекрасным юношей. Стал пасти жеребят, но захотелось белый свет повидать, свою долю поискать. Кобылица отговаривает сына, молит не покидать ее, а юноша стоит на своем.
- Хорошо, сынок, раз так, выбери коня, садись и поезжай.
Выбрал себе юноша коня из табуна, а тот ворчит:
- Где это видано - младший брат верхом на старшего садится!
Не понял юноша этих слов, передал их кобылице.
- Выбери себе другого, - говорит она. И второй конь ворчит, говорит те же слова, что первый. И третий не дался юноше.
Пошел юноша пешком-не захотел обижать коней.
Идет он и думает: «А что, если люди спросят меня чей я сын, как меня зовут, что я отвечу?» Воротился он назад, спрашивает у кобылицы свое имя.
- Если спросят, кто ты, отвечай так: «Я сын Вороного, рожден я в лесу» , - говорит она.
Идет сын Вороного куда глаза глядят, куда сердцу хочется.
Тропа вывела его на дорогу, а дорога привела к селению.
День уже к вечеру клонился. Пора ночлег искать. Видит юноша: ковыляет по дороге старушка, несет с родника воду. Нагнал он старушку, попросил напиться.
Испил холодной воды и спрашивает, не пустит ли она его переночевать.
- Отчего же, сынок, гостю всякий рад. Привела его в домик на краю леса. Накормила, напоила, спросила, куда и зачем путь держит.
- Хочу белый свет повидать, свою долю поискать.
- Не ходи дальше. Поймают тебя царевы слуги, пошлют за горстью нехоженой земли для царя.
- А на что царю горсть нехоженой земли?
- Состарился наш царь. Мудрецы говорят, помолодеет он и удвоится срок его жизни, ежели принесут ему горсть нехоженой земли. Много храбрецов, до золота охочих, ездили за нехоженой землей, да никто ее не нашел. Теперь царь силой посылает искать нехоженую землю. Оставайся лучше у меня табунщиком. Не управляюсь я с моими конями.
Рассмеялся сын Вороного: от коней ушел, к коням пришел. Согласился все же поработать месяц. А за труды старуха коня ему обещала.
Чуть свет сын Вороного угонял табун пастись на склонах гор, а в полдневный зной укрывал его в лесу.
Подошел месяц к концу. Осталось в последний раз выгнать коней на пастбище.
Позвала его старуха и говорит:
- Довольна я тобой, сынок. Ежели и завтра приведешь всех коней, не потеряешь ни одного, выбирай тогда себе любого.
Говорит старуха, а про себя думает: «Как же, возьмешь у меня коня!»
Лег сын Вороного спать, а старуха пошла на конюшню и приказала коням:
- Разбредитесь завтра по всему свету! А ты, мой белый конь, затеряйся за девятью горами, в небо поднимись, в воду опустись, только чтобы не сыскал тебя парень!
Утром сын Вороного, как всегда, пригнал на пастбище шестьдесят коней. Пустил их пастись, а сам лег в тени под деревом. Пощипывают кони траву и поглядывают, когда табунщик задремлет.
Сморил сына Вороного сон.
Много ли он спал, мало ли, разбудили юношу пчелы. Гудят-жужжат сердито совсем рядом. Открыл юноша глаза и видит: на цветке шиповника ссорятся пчелы - спихивают друг дружку.
- Ну и неразумные! - смеется юноша. - Вон сколько веточек с цветами, а вы на одной толчетесь!
Рассадил он пчел по разным веточкам.
- Спасибо, человек, научил нас уму-разуму.
Не нужна ли тебе наша помощь? Чем можем -поможем, только скажи! - загудели пчелы.
Посмотрел сын Вороного на небо - солнце закатилось, пора коней домой гнать. Глянул по сторонам - ни одного коня не видно! Бегает юноша, ищет коней, не может найти. Позвал он тогда на помощь пчел.
- Пчелы мои, пчелы, выручайте меня! Кони у меня разбежались, шестьдесят их было, ни одного не осталось! Летите во все стороны, разыщите их да пригоните сюда.
- Это дело нехитрое, мы живо соберем их, - жужжат пчелы.
Разлетелись пчелы по белому свету. Увидят коня и жалят его, гонят к сыну Вороного. За девятью горами нашли и белого коня.
Гонят пчелы табун к дому старухи, а юноша бежит впереди, кричит:
- Открывай, мать, конюшню, принимай коней! Старуха пересчитала их - все на месте! Подивилась старуха, что юноша перехитрил ее. «Не человек, а чертово копытце», -думает она. Повела старуха юношу в дом, усадила поужинать, а сама пошла на конюшню.
- Разве не велела я тебе спрятаться за девятью горами? Почему ослушался меня? -напустилась она на белого коня.
Взяла старуха кнут и давай хлестать - исполосовала всего.
Потом привела юношу в конюшню и говорит:
- Выбирай любого, какого пожелаешь. Уверена старуха, что не возьмет юноша белого коня - места на нем живого нет.
Выбирает сын Вороного, осматривает одного коня за другим, никак не выберет. Подошел к белому коню, а тот вдруг зашептал ему по-человечьи:
- Возьми меня, избавь от злой старухи. Жалко стало сыну Вороного бедного коня. Любил он коней, ведь с ними вырос.
- Дай мне белого коня! - говорит он старухе.
- На что он тебе, хилый да хворый! Вон сколько откормленных, гладких!
- Нет, не хочу я другого! Делать нечего, пришлось старухе согласиться. Повел сын Вороного белого коня под уздцы. Не стал его седлать, пока раны не заживут.
- Дай мне отдохнуть три дня, исхлестала меня старуха, - сказал конь юноше. - Буду тебе служить верно, за добро добром отплачу.
Три дня пасся белый конь на склоне горы. А на четвертый день зажили у него все раны.
Вскочил на него юноша и говорит:
- Вези меня по белу свету!
Ехали они через густые леса, через пустынные места и повстречали пастухов. Пастухи усадили путника у костра, накормили хлебом, овечьим сыром.
С горы, где они сидели, юноша приметил вдали огонек. «Наверно, жилье,-думает,-поеду попрошусь на ночлег». Распрощался с пастухами и помчал коня. Подъехал и видит: светится перышко на траве, сияет, сверкает лунным светом.
Взлетело перышко и молвило:
- Возьмешь меня - раскаешься, не возьмешь - раскаешься.
- Не бери, - говорит конь, - хлопот не оберешься.
Не послушался юноша коня, схватил перышко и спрятал в карман.
Много ли, мало ли проехал сын Вороного, повстречал он царевых слуг. Схватили они юношу, повели во дворец.
Привели юношу во дворец и оставили под террасой ждать, пока царь отужинает.

(Сказка в русских традициях)

Поднялось над лесом солнце красное и окинуло своим взором просторы Руси-матушки. Задержалось золотыми лучами на верхушках сосен, прокатилось теплышком по зеленым холмам, заглянуло в озера синие, да призадумалось. Улеглось поудобнее за облачком белым и кудрявым, что прекрасное руно, и не увидело, как красна девица собирает его урожай.
Руками белыми, пальцами крепкими, тянет, потянет Зоренька Алая, то василистник сорвет, то зубравку. Медуница тянется нежными лепестками цвета весенней сирени, царь-трава синеглазая аконитовыми головками качается на ветру. Набрала Зоренька Алая полное лукошко и живо в дремучий лес, пока красно солнышко не проснулось. Лес дремучий, сосны до самого неба, тихо колышут вершинками, напевая свои лесные песни. Белки скачут с ветки, на ветку сопровождая девушку. Зайцы не боятся ее, а ждут прямо у дверей лесной избушки. Лисы с волками приносят дичь в угощение, Михайло Потапович медком потчует. Только никто из людей здесь еще не хаживал, не ступала тут нога добра молодца, не слышался смех девичий. Не скакал здесь конь булатный, и только Зоренька Алая обитала здесь одна одинешенька. Досталось ей в наследство колдовское уменье, и глаз, наметанный на травку разную. Книги старинные, да изба справная. Варила она всякие настои и зелья, готовила снадобья волшебные, исцеляющие немощного и успокающие буйну силушку. Так и звали ее все Зоренькой Алой, позабыв ее настоящее имя, и знала ясноокая, что назовет свое имя только суженному своему, которому подарит свое сердце нежное. Так и жила она отшельницей среди высоких сосен и славилась силою волшебной и красотой неземной. Только никто не осмеливался приходить к ней в гости, во владения лесные, так и величали её Зоренькой Алой, лесной хозяйкой.

А во княжеских владениях шум и гам, толкотня и суета. Не могут совладать слуги князя с сынком его Ладиславом. Недавно вернулся в славный город Златоград Ладислав Всесветович и давай пускаться во все тяжкие. Привык он к волюшке в поле широком, да в бою ратном. Не сидится ему в палатах белокаменных, все балуется то в игры азартные, то смертным боем бьется с удальцами, а то хмельно вино губит его. Как проснется Ладислав Всесветович, голова трещит, глаза красные, и не рады белу свету ни князь Всесвет, ни княгиня Ярослава. Челядь возится, девка Чернава ему воду носит ковшами, а что не по нему, все, считай, пропало. Надоело отцу с матерью такое поведение сыновне, и отправилась княгиня Ярослава к ведунье Маре.
Мара старая колдунья-травница, уже много лет жила в Златограде и исцеляла и дух, и тело жителей славного города. Не спеша вошла княгиня в ее чертоги, все вокруг увешано сухими травами и цветами, всюду баночки и скляночки. Запах пряностей и всякой разной колдовской ворожбы. Встретила Ярославу Мара приветливо, пригласила ее сесть за стол крытый скатертью белою. Принесла тарелку с бобами и чан с водой.
-Знаю, что тревожит сердце твое княгиня, разложу я бобы, заговоренные для гадания, и узнаю, что ждет Ладислава Всесветовича.
Смотрит княгиня Ярослава и чувствует, как холодеют ее руки, как страшно ей узнать о судьбе непутевого сына.
- Сильным прославленным воином он был, матушка княгиня,- покачала головой Мара,- вольная жизнь зовет, да хмельное зелье. – Бросила она еще раз волшебные бобы и, покачав головой, посмотрела на Ярославу,- жениться ему надо, княгиня, но только на той кому захочет отдать и свою душу и сердце, тогда излечится он от своей дурной болезни и перестанет наводить смуту в палатах княжеских.
Опечалилась княгиня Ярослава, набежали, мысли, словно тучи темные, опустились белы рученьки. Видит Мара печаль княгини и, качая головой, приговаривает.
- Всё будет хорошо, помогу я горю вашему с князем, иди сюда, моя ясная,- Мара протянула руку Ярославе, - загляни в волшебное зеркало и увидишь в нем ту, что спасет твоего сына.
Подошла княгиня Ярослава к чану, что стоял на белой скатерти, бросила ведунья в него щепотку трав, произнесла заклинание и увидела Ярослава, как замутилась вода, забурлила, словно стояла на жарком огне. Стало боязно княгине, коснулась она руки Мары и увидела, как посветлела вода чудотворная.
- Птица Сирин пролетала,- пробормотала Мара, - несла она Горе в когтях своих, увидала удаль молодецкую Ладислава, уронила горюшко, да прямо к его ногам на горюн- камень. Опечалилась, но позднёхонько каяться, заползло Горе – горемычное, да повисло на плечах богатырских.
От чего ты Горе, зародилося?
Зародилося Горе от сырой земли,
Из-под камешка из-под серого,
Из-под кустышка с-под ракитова…
А где Горе ходит, там и Беда скачет, торопись княгинушка, только Зоренька Алая сможет спасти Ладислава.
Повела рукой Мара по воде, побежала по ней рябь, как по морю- океану, а как сошла, то увидела Ярослава горенку светлую, а в ней девушку справную. Темные косы с лентою красною, кожа, словно снег чистая, румянец на щеках зарделся, губы, что ягода малина, глаза, что камни изумруды, брови вразлет тонкие, а во взгляде мудрость не по годам. Прядет Зоренька Алая пряжу и напевает нежным голосом. А песня льётся, что чистый ключ реки Белой.
- Ай какая дева,- ахнула Ярослава, прижав белы рученьки к щекам,- но как найти её, да и как Ладислава уговорить?
- Не беспокойся, княгиня,- Мара опустила глаза, улыбнувшись своим мыслям, а Ярославе ответила,- пусть приходит ко мне Ладислав, скажи ему, что нужна его помощь для дела важного. А как придет он ко мне, я сама все сделаю и отправится он в путь дорожку за волшебной шишечкой, что приведет его в леса Зореньки Алой. А где она живет, я и сама не ведаю, только шишечка из ее заповедного леса знает и укажет путь доброму молодцу, будущему князю Златограда.
- Спасибо, Мара, спасибо милая,- поклонилась ведунье Ярослава.
- Не благодари меня сейчас, отблагодаришь позже, как вернется Ладислав, а мне много ненужно, злата серебра не жаждет мое сердце, но сейчас не будем об этом, ступай, княгинюшка и пошли скорее ко мне сына своего непутёвого.

Воротилася княгиня Ярослава в палаты белокаменные с надеждою в сердце материнском, с успокоением на челе. Рассказала мужу своему князю Всесвету она о том, что узнала от ведуньи, засомневался князь, но что не сделаешь ради успокоения матери, жены любимой, сына непутевого. Велел Всесвет слугам позвать детинушку, пришел сынушка, волосы торчком, глаза с поволокой, посмотрел на отца с матерью, и горько стало ему.
- Простите меня отец и матушка,- склонил он свою голову с кудрями русыми,- видно только в бою, в чистом поле я и сгожусь, а в царских палатах не жить - не вековать, а только лишь Горе с собой принес.
- Возьми с собою Горе-горемычное и отправляйся к знахарке Маре, очень она просила пособить ей.
Удивился Ладислав, приподнял чёрну бровь.
- Не дивись, тому, что тебе Мара скажет, просила быть у нее до захода солнышка, может, вылечит она твою грусть печаль.
- Ох, не люблю я эти бабские штучки,- топнул ножкой княжеский сын, но встретившись взглядом с Всесветом, согласился отправиться к ведунье.

Опускалось солнышко за лесок дремучий, стало красным, словно огонь в печи Сварога. Посмотрел на него Ладислав и быстро повернул к дому Мары. Ждала его вещунья, улыбалась, зубы скалила. Не любил Ладислав колдовства, но что делать еще было, знал он, что от Горюшка все беды его начались.
- Заходи, княже Ладислав Всесветович,- говорит Мара, а сама ему за спину смотрит,- а тебя Горе никто не звал или ты хочешь ко мне на порог войти, худыми ногами мой пол скрести, рваную одёжу у очага развесить?!
Обернулся Ладислав, не увидел ничего, подивился и спросил, с кем она разговаривает.
-Ай, не видишь, добрый молодец?- усмехнулась Мара:

Сам себя молодец восхваливал:
«Не бывать удачи-добру-молодцу
Ни в горюшке, ни в кручинушке,
Ни в нужде мне не быть, ни в печалюшке».
Со того слова с молодецкого
Накосалося, навязалося
К ему горюшко, горе горькое…
Смотрит Ладислав и дивится, как Мара с Горем разговаривает, как его умасливает речами сладкими, не видит добрый молодец, как забралось его Горюшко в сундук кованный на шелка на бархат, ищет брошь золотую, да ключик заветный чтобы навсегда у доброй Мары остаться. Хлоп. Ударилась крышка сундука, захлопнулся замок, а ключ Мара бросила в окно в омут глубокий, что зарос камышом.
- Вот и нет Горя-Злосчастья, добрый молодец, но Беду отвадит только Зоренька Алая!
- Кто такая будет?- усмехнулся Ладислав,- я не знаю такую…
-Не спеши богатырь, я тебе кое-что в дорогу припасла, отправишься ты в лес заповедный, много по пути чудес узреешь, душу свою от хмельного зелья очистишь, да порадуешь отца с матерью невестою, что красою, да умом даровита.
- Что это вы с матушкой придумали,- возмутился Ладислав,- встал из-за стола дубового, выпрямился во весь свой рост. Засмеялась Мара, показала ему на дверь.
- Не желаешь счастья себе, не будет покоя и у родителей твоих, не на кого город Златоград и державу оставить будет. Решай сам, не в моей власти неволить тебя княже, но лучшей невесты тебе не сыскать на всем белом свете.
- Кто она эта Зоренька Алая, - насупился Ладислав,- и что это за имя такое чудное?
- Дам я тебе шишечку из этого леса, приведет она тебя к хозяйке заповедного места, да вот еще возьми меч, что в кузнях Сварога ковали.
Удивился Ладислав, взяв в руки тяжелый меч, который словно игрушечку в худых руках принесла ведунья.
- И еще возьми с собой подарок для невесты,- в руках Мары появилось веретено. Вроде бы обычное веретено, но разве может у ведуньи быть простой подарок, подумал Ладислав.
- Не простое веретено даю тебе, Ладислав, сама Мокошь пряла, приговаривала, кто овладеет ее веретеном, тот будет самую лучшую пряжу прясть, искусно и быстро. И последнее,- снова Мара скрылась за пологом и когда она вернулась, то увидел Ладислав в руках ее колчан со стрелами вострыми, с оперением чудным, словно из хвоста жар-птицы сделанным.- Непростые стрелы, не обычный лук даю тебе, Ладислав, то подарок Перуна богатырю старинному Мирославу Могучему, что давно лежит во сырой земле, а его клады мне сам князь передал, отец твой на хранение до поры до времени. Вот и пришло видимо это времечко.
Взял в руки Ладислав волшебный лук, что когда-то сам Перун вытачивал, тронул звонкую тетиву и услышал как скачет, разбивая камни в песок тысячная конница. Он увидел, как Мирослав прицелился, натянула тетиву рука сильная и полетела, запела стрела быстрая, рассекая на пути иноземцев-ворогов. И услышал он стон и крик ужаса, топот тысячи ног, но никто не ушел от меча волшебного и от стрел огненных.
Открыл глаза свои добрый молодец и словно занавес упал, что закрывал его очи столько времени. Снова силушка удалая закипела, пробежав по жилам, улыбнулся Ладислав, поклонился в пол Маре-знахарке, поблагодарил ее сердечно и собрался уходить, остановила его старая колдунья.
- Уже солнце село, Ладислав, ложись почивать, а завтра утром отправишься в путь-дорогу, а пока я соберу тебе в дорогу немного, да коня доброго приготовлю. Остался у меня конь Вороной богатыря Мирослава, вернее друга не сыскать тебе в дороге. Утро вечера мудренее, ложись у очага, огонь согреет тебя, а с первыми лучами солнца, ты отправишься навстречу своей судьбе.
Наступило утро. Вошла заря сквозь ставни в горницу, приласкала Ладислава взглядом светлым, дунул озорной ветерок в кудри молодца, разбудил молодого богатыря. Недолго собирался он в путь дорожку, написал матушке письмо и просил Мару передать его с поклоном низким от него. Вышел он во двор просторный, видит, как Мара ведет под уздцы коня масти вороной. Глаза коня огнем горят, из ноздрей пар, прядет ушами в тревоге, да землю копытом бьет.
- Вот и Конь Вороной, о ком вчера сказывала,- улыбнулась Мара,- Мирослав с ним много побед одержал, не одну войну прошел. Конь Вороной служил ему всегда верою и правдою.
Погладила она Вороного по гриве черной, успокаивала шепотом-заговором, похлопала по лоснящемуся боку и подвела к Ладиславу. Посмотрел царевич в темные глаза коня и увидел сколько мудрости в них и тепла, погладил он его по шее и увидел, как задрожала шкура Вороного под его ладонью, заржал конь заливисто и тряхнув головой, уткнулся мордой в плечо Ладислава.
- Принял он тебя, княже,- улыбнулась Мара,- будь с ним ласков и тебе возвратится сторицей.

Сел богатырь на коня Вороного, погладил гриву кудрявую, конь встрепенулся под ним, заржал звонко. Загорелись глаза у него, как много лет назад, когда друг Мирослав был с ним рядом. Поблагодарил Ладислав ведунью и, взяв из ее рук волшебную шишечку, выехал за ворота. Бросил ее на дорогу, подскочила шишечка, подпрыгнула и покатилась по дорожке пыльной, что истоптали ногами странники, да кони своими копытами избили. Скачет конь Вороной резвой прытью, смотрит по сторонам Ладислав и не перестает восхищаться красотою Руси-матушки, да раздолью лугов с шелковой травой. А впереди лес дремучий, не печалится богатырь, нечего ему бояться, да и солнце высоко еще. Вот приостановилась шишечка у большого ручья, напоил Ладислав своего коня, да набрал с собою воды и снова в путь дорогу пустился Подошли они к лесу дремучему, слышит Ладислав, как в глубине филин ухает, спешился и взяв Вороного под уздцы, двинулся в чащу лесную. Идет он рядом с Вороным, а лес все глуше и темнее становится. Свернула шишечка на тропинку заросшую, место не хоженое, не хочет Ладислав с пути сворачивать, что к избушке ведет. Видит Ладислав впереди огонек, обрадовался, что есть, у кого спросить, как выйти на реку Белую, к холмам васильковым. Пролетел день, словно ясный сокол, небо светлое верхушки сосен закрывают, и чем дальше богатырь идет, тем дорога уже и непроходимее становится. Вдруг остановился конь его словно вкопанный и не смеет больше шагу сделать.
- Что ж ты Конь Вороной!- тянет за собою его Ладислав, но не трогается тот с места,- в лесу дремучем засыпать что ли будем?
Дергает молодец за узду коня, но не слушает его Вороной. Стегнул Ладислав его по бокам плеточкой шелковой. Дрогнул конь и проговорил голосом человеческим.
- Полно, молодец хлестать меня и тянуть на нашу смерть-погибель.
Удивился Ладислав, выпустил из рук узду и спрашивает коня:
- Так от чего ты молчал и в лес дремучий зашел, а теперь встал как скала, не желаешь слушаться меня.
- На свет идешь, что бабочка на огонь летишь,- проговорил конь,- чую нехорошее там место…
- Так ты, я вижу, конь не простой,- усмехнулся Ладислав,- только нет у меня желания ночь коротать в темном бору.
- Хорошо, иди, Ладислав, только имени своего не называй и куда путь держишь, не говори, может и обойдется все, а если вдруг случится что, крикни: Ворон вороной, явись передо мной, как сокол над горой! Я тот час спасу тебя!
- Будь по твоему, Вороной, - Ладислав поднял с земли шишечку, что едва виднелась во мху, положил ее в карман и двинулся, не имея страха и осторожности в сердце горячном.
Постучал он в дверь дубовую. Ни ответа, ни привета. Тронул ручку железную, дрогнула дверь и отворилась. Осмотрелся богатырь, светлая горница убрана, а на столе стоит одинокая свеча, свет которой бросает на стены причудливые тени. Только вошел, как захлопнулась за ним дверь, щелкнул замок, словно кто-то ключ повернул снаружи, захлопнулись ставни. И видит молодец, что стоит посередине комнаты стол, на нем яства разные, что стол так и ломится. А в круг стола сидит нечисть всякая, пирует и зелено вино пьет, да зубы скалит, ехидно подшучивая.
- Что не ждал добрый молодец на пир такой попасть?- усмехнулось чудище с зеленой кожей болотной, чешуёю, точно рыба покрытое. Смотрит на него Ладислав и видит, как у того в зеленом брюхе рыбка плещется. Никак сам водяной, подумал богатырь.
- Садись к нам за стол, да расскажи, куда путь держишь,- пропищала тощая старуха с маленькими глазками и гнилушками во рту вместо зубов.
- Прежде, чем спрашивать, баньку б истопили, накормили, да спать положили!- усмехается в усы богатырь.- Домой иду, заплутал немного,- продолжает Ладислав, а сам все думает, как же ему отсюда уйти подобру-поздорову.
- Можем и баньку истопить,- пробулькал Водяной,- только дров наколоть придется тебе добрый молодец.
- Ну и гостеприимный ты ж хозяин, как я посмотрю,- рассмеялся Ладислав
- Как зовут тебя, человече?- спросило его чудо-юдо, все лохматое, волоса торчком, нос крючком, а во лбу единственный глаз, да и тот бельмом покрыт.
- Зовут меня Креслав,- отозвался Ладислав, пытаясь поскорее уйти из берлоги полной нечисти, да поскорее к Вороному коню вернуться. Не послушал его, не поверил словам коня, понадеялся на себя непутевого.
- Вот отведай, Креслав, нашего вина,- пробулькал Водяной и протянул ему кружку с вином. Взял в руки Ладислав чарку и видит, что не вино там пенится, а головастики да черви плавают. Сделал он вид, что выпил адского варева, а сам все за пазуху себе вылил. Смотрят на него Лихо, да Кикимора, хихикают, все выведывают, кто он, да откуда, и куда путь держит. Еле продержался Ладислав ночку лихую, слышит петухи за околицей пропели, и вмиг исчез стол с яствами погаными и нечистью болотною. Чувствует он, как голова трещит, в глазах песок и ну прочь из избы проклятой на свет Божий.
Расплескался рассвет по росе, словно рубиновыми каплями лег на траву-мураву. Птицы щебечут игриво на голоса разные, и чувствует Ладислав, как стало легко у него на душе. Вдруг что-то зашевелилось у него в кармане, то шишечка из заповедного леса проснулась. Огляделся он, видит конь верный стоит на том же месте, пригорюнился.
- Здравствуй друг мой, Конь Вороной,- улыбнулся Ладислав, похлопывая его по гриве шелковой.- Буду впредь слушаться тебя, ну и страху я там натерпелся, пришлось всю ночь с нечистью пировать и про жизнь свою рассказывать.
Молчит конь, словно и не умел никогда говорить, щиплет себе травку, да прядет ушами.
Вскочил Ладислав в седло, бросил перед собой волшебную шишечку и двинулись они в путь дорогу.

Продолжение следует

Http://www.proza.ru/2012/07/13/484

Музыка Olginysny Гримайлов (акустика)

Обидно было кобылице, что отнимают у нее жеребят. Ушла она однажды в лес и не вернулась к старикам.

Живет кобылица в лесу. Пасется там со своими жеребятками – целый табун у нее теперь.

Трудно кобылице смотреть за ними, и однажды она молвила:

– Эх, родился бы у меня сын человечий, пас бы жеребят!

Только вымолвила – и появился у нее мальчик Не мальчик, а ясное солнышко.

Вырос он прекрасным юношей. Стал пасти жеребят, но захотелось белый свет повидать, свою долю поискать. Кобылица отговаривает сына, молит не покидать ее, а юноша стоит на своем.

– Хорошо, сынок, раз так, выбери коня, садись и поезжай.

Выбрал себе юноша коня из табуна, а тот ворчит:

– Где это видано – младший брат верхом на старшего садится!

Не понял юноша этих слов, передал их кобылице.

– Выбери себе другого,– говорит она. И второй конь ворчит, говорит те же слова, что первый. И третий не дался юноше.

Пошел юноша пешком — не захотел обижать коней.

Идет он и думает: «А что, если люди спросят меня чей я сын, как меня зовут, что я отвечу?» Воротился он назад, спрашивает у кобылицы свое имя.

– Если спросят, кто ты, отвечай так: «Я сын Вороного, рожден я в лесу»,– говорит она.

Идет сын Вороного куда глаза глядят, куда сердцу хочется.

Тропа вывела его на дорогу, а дорога привела к селению.

День уже к вечеру клонился. Пора ночлег искать. Видит юноша: ковыляет по дороге старушка, несет с родника воду. Нагнал он старушку, попросил напиться.

Испил холодной воды и спрашивает, не пустит ли она его переночевать.

– Отчего же, сынок, гостю всякий рад. Привела его в домик на краю леса. Накормила, напоила, спросила, куда и зачем путь держит.

– Хочу белый свет повидать, свою долю поискать.

– А на что царю горсть нехоженой земли?

– Состарился наш царь. Мудрецы говорят, помолодеет он и удвоится срок его жизни, ежели принесут ему горсть нехоженой земли. Много храбрецов, до золота охочих, ездили за нехоженой землей, да никто ее не нашел. Теперь царь силой посылает искать нехоженую землю. Оставайся лучше у меня табунщиком. Не управляюсь я с моими конями.

Рассмеялся сын Вороного: от коней ушел, к коням пришел. Согласился все же поработать месяц. А за труды старуха коня ему обещала.

Чуть свет сын Вороного угонял табун пастись на склонах гор, а в полдневный зной укрывал его в лесу.

Подошел месяц к концу. Осталось в последний раз выгнать коней на пастбище.

Позвала его старуха и говорит:

– Довольна я тобой, сынок. Ежели и завтра приведешь всех коней, не потеряешь ни одного, выбирай тогда себе любого.

Говорит старуха, а про себя думает: «Как же, возьмешь у меня коня!»

Лег сын Вороного спать, а старуха пошла на конюшню и приказала коням:

– Разбредитесь завтра по всему свету! А ты, мой белый конь, затеряйся за девятью горами, в небо поднимись, в воду опустись, только чтобы не сыскал тебя парень!

Утром сын Вороного, как всегда, пригнал на пастбище шестьдесят коней. Пустил их пастись, а сам лег в тени под деревом. Пощипывают кони траву и поглядывают, когда табунщик задремлет.

Сморил сына Вороного сон.

Много ли он спал, мало ли, разбудили юношу пчелы. Гудят-жужжат сердито совсем рядом. Открыл юноша глаза и видит: на цветке шиповника ссорятся пчелы – спихивают друг дружку.

– Ну и неразумные! – смеется юноша.– Вон сколько веточек с цветами, а вы на одной толчетесь!

Рассадил он пчел по разным веточкам.

– Спасибо, человек, научил нас уму-разуму.

Не нужна ли тебе наша помощь? Чем можем -поможем, только скажи! – загудели пчелы.

Посмотрел сын Вороного на небо – солнце закатилось, пора коней домой гнать. Глянул по сторонам – ни одного коня не видно! Бегает юноша, ищет коней, не может найти. Позвал он тогда на помощь пчел.

– Пчелы мои, пчелы, выручайте меня! Кони у меня разбежались, шестьдесят их было, ни одного не осталось! Летите во все стороны, разыщите их да пригоните сюда.

– Это дело нехитрое, мы живо соберем их,– жужжат пчелы.

Разлетелись пчелы по белому свету. Увидят коня и жалят его, гонят к сыну Вороного. За девятью горами нашли и белого коня.

Гонят пчелы табун к дому старухи, а юноша бежит впереди, кричит:

– Открывай, мать, конюшню, принимай коней! Старуха пересчитала их – все на месте! Подивилась старуха, что юноша перехитрил ее. «Не человек, а чертово копытце»,-думает она. Повела старуха юношу в дом, усадила поужинать, а сама пошла на конюшню.

– Разве не велела я тебе спрятаться за девятью горами? Почему ослушался меня? -напустилась она на белого коня.

Взяла старуха кнут и давай хлестать – исполосовала всего.

Потом привела юношу в конюшню и говорит:

– Выбирай любого, какого пожелаешь. Уверена старуха, что не возьмет юноша белого коня – места на нем живого нет.

Выбирает сын Вороного, осматривает одного коня за другим, никак не выберет. Подошел к белому коню, а тот вдруг зашептал ему по-человечьи:

– Возьми меня, избавь от злой старухи. Жалко стало сыну Вороного бедного коня. Любил он коней, ведь с ними вырос.

– Дай мне белого коня! – говорит он старухе.

– На что он тебе, хилый да хворый! Вон сколько откормленных, гладких!

– Нет, не хочу я другого! Делать нечего, пришлось старухе согласиться. Повел сын Вороного белого коня под уздцы. Не стал его седлать, пока раны не заживут.

– Дай мне отдохнуть три дня, исхлестала меня старуха,– сказал конь юноше.– Буду тебе служить верно, за добро добром отплачу.

Три дня пасся белый конь на склоне горы. А на четвертый день зажили у него все раны.

Вскочил на него юноша и говорит:

– Вези меня по белу свету!

Ехали они через густые леса, через пустынные места и повстречали пастухов. Пастухи усадили путника у костра, накормили хлебом, овечьим сыром.

С горы, где они сидели, юноша приметил вдали огонек. «Наверно, жилье, — думает, — поеду попрошусь на ночлег». Распрощался с пастухами и помчал коня. Подъехал и видит: светится перышко на траве, сияет, сверкает лунным светом.

Взлетело перышко и молвило:

– Возьмешь меня – раскаешься, не возьмешь – раскаешься.

– Не бери,– говорит конь,– хлопот не оберешься.

Не послушался юноша коня, схватил перышко и спрятал в карман.

Много ли, мало ли проехал сын Вороного, повстречал он царевых слуг. Схватили они юношу, повели во дворец.

Привели юношу во дворец и оставили под террасой ждать, пока царь отужинает. Царский стол ломится от яств – не скоро поужинает царь! Юноша достал из кармана перышко разглядеть, какое оно, а от него такой свет разлился – огни во дворце померкли!

– Что случилось, что там сияет? – кричит царь.

Спустились слуги под террасу и видят: светится перышко! Привели юношу к царю. У царя от восторга дух захватило. Вырвал он перышко из рук юноши и говорит:

– Таким сокровищем только царю положено владеть!

– Ну и забирай! Захочу, раздобуду птицу, от которой это перышко,– похвастался юноша.

– Раздобудешь – сделаю тебя своим наследником, а нет – снесу голову за хвастовство,– говорит царь.– Даю тебе три дня сроку.

Легко пообещать, трудно дело сделать. Пошел сын Вороного за советом к своему белому коню.

– Говорил тебе – не бери перышко! Ладно, помогу, да смотри в другой раз будь осторожнее и словами не кидайся. Иди скажи царю, пусть зарежут буйвола и дадут тебе требуху.

Так юноша и сделал. Снарядился он в дорогу, взял с собой буйволиную требуху.

Помчал белый конь юношу к морскому берегу.

– Видишь островок в море? – говорит конь.– Перенесу тебя туда. Я спрячусь в море, а ты ложись на берегу и прикройся требухой. Налетит сверху огромная птица, ты ухвати ее за крылья и держи покрепче. А теперь хлестни меня плеткой.

Хлестнул юноша коня изо всей силы. Стрелой вытянулся конь, перенес юношу на остров.

Лег сын Вороного на берегу, прикрылся требухой, а конь скрылся в волнах. Только скрылся конь – послышался шум, поднялся ветер. Налетела сверху огромная птица, сверкает вся, переливается. Схватила она требуху, а юноша вцепился птице в крылья и держит ее, не отпускает. Взмыла птица в небо. Трудно ей поднимать юношу, опустилась она к земле, передохнула, потом снова взлетела, опять опустилась. Так поднималась и опускалась она, покуда не изнемогла.

Выскочил из моря белый конь и понес сына Вороного с добычей к царю.

– Обманул ты меня,– кричит царь,– не ту птицу поймал, не светятся ее перья!

– И не будут светиться в неволе! — отвечает юноша.– Выпустишь птицу, увидишь – огнем горят ее перья!

– Отпусти, государь, отпусти, но с уговором: пусть привезет тебе девушку, которая владела этой птицей,– шепчет на ухо царю главный визирь.

– Привези мне девушку, которая владела этой птицей. Не привезешь – прирежу птицу, на что мне такая! – грозит царь.

Сыну Вороного жалко птицу. Не знает, как быть. Пошел он за советом к своему умному коню.

– Говорил же тебе – не бери перышко. Вперед будешь слушаться меня! Так и быть, выручу тебя и на этот раз. Садись, поедем за девушкой.

Конь примчал его к морскому берегу и говорит:

– Я опять перенесусь на тот островок. В саду на островке спит девушка. Подкрадись к ней тихонько сзади – хоть и спит она, видит и с закрытыми глазами. У красавицы двенадцать кос. Схвати ее за две средние да покрепче держи. Будет девушка кричать, умолять, не выпускай ее, пока не поклянется, что пойдет с тобой.

Прокрался сын Вороного на заре в сад. Видит: спит девушка лицом к восходящему солнцу. Одним прыжком очутился юноша позади нее, схватил за две средние косы. Проснулась девушка, кричит, просит отпустить ее.

– Поклянись, что пойдешь со мной, тогда отпущу, — говорит юноша.

Поклялась прекрасная девушка. Тут выскочил белый конь из моря и понес их ко дворцу старого царя.

Увидел царь красавицу и захотел сделать ее своей женой.

А девушка заупрямилась:

– Не стану я твоей женой, очень ты старый.

– Вовсе я не старый, — обиделся царь. — А как принесут мне горсть нехоженой земли, и совсем помолодею.

И приказал юноше отправиться за нехоженой землей.

Но девушка не хочет выходить за царя, ни за старого, ни за молодого,– полюбился ей отважный юноша.

– Погоди, государь, не спеши, — говорит — она царю.– Докажи, что ты не старый. Спляши на узенькой доске над котлом с кипятком, тогда и пойду за тебя.

Принесли огромный котел кипящей воды, уложили сверху узкую доску. Но царь боялся подняться на доску, и пошел он на хитрость.

– Пусть сперва юноша спляшет, посмотрим, как пляшут молодые,– говорит он девушке.

Сын Вороного легко вспрыгнул на доску и стал плясать.

Царь взял и неприметно приподнял доску с одной стороны — упал юноша в котел! Вытащили его слуги и бросили позади дворца бездыханного.

Почуял верный белый конь беду, сорвался с привязи и понесся к своему другу. Облизал он юношу с головы до пят и оживил его.

Вернулся сын Вороного во дворец. Обмер царь – откуда он взялся живой!

– Что же ты не пляшешь, царь, забыл про условие? – говорит девушка.

Кряхтя, вскарабкался царь на доску. Задрожал, затрясся, ноги не может приподнять – куда там плясать! От страха потемнело у него в глазах, и бултыхнулся он в кипяток.

– Уйдем отсюда,– сказала девушка сыну Вороного.– Зачем тебе царство?

Отпустили они на волю диковинную птицу, сели на белого коня и отправились странствовать по свету.

Предлагаем вашему вниманию музыкальную композицию от исполнителя - Владимир Бочаров, под названием - Удаль.... На данной странице вы сможете не только прочитать слова или текст песни Владимир Бочаров – Удаль... , но и воспользоваться возможностью онлайн прослушивая. Для того чтобы скачать Владимир Бочаров – Удаль... на ваш персональный компьютер нажмите на соответствующую кнопку расположенную правее данного текста.

Владимир Бочаров - Удаль...

107411308

Слова Владимир Бочаров - Удаль...

Вороного взяв, да под уздцы,
Я пойду гулять, да пировать.
Отпусти, маманя, не держи,
Дай сыночку удаль показать.

Выйдет в чисто поле твой сынок,
Свистнет залихватски от души.
Дома больше он сидеть не мог
Сокола в неволе не держи.

Берегитесь девки, маков цвет.
Вот уже пришла до вас гроза.
Да не устоите вы уж, нет.
Только раз, взглянув ему в глаза.

Вольный ветер голову взъерошь,
Дурь хмельную прочь стряхни с плеча.
Да куда ж ты милая уйдешь?!
Если полюблю я невзначай.

Силы, мама, мне не занимать.
Да умом Господь не обделил.
Отпусти, маманя, погулять.
А не-то мне белый свет не мил.