Евгений базаров перед лицом смерти - анализ произведения и характеристика. "Испытание смертью". Болезнь и смерть Базарова. Анализ эпизода смерти Какие силы помогают базарову принять смерть
Базаров перед лицом смерти - один из самых ярких образов, созданных Иваном Сергеевичем Тургеневым в его знаменитом произведении "Отцы и дети". Это произведение стало знаковым для поколения, выросшего в 60-е годы XIX столетия. Многие воспринимали этого героя как идеал, образец для подражания.
Роман Тургенева
Базаров перед лицом смерти предстает в самом конце этого романа. Его действия разворачиваются в 1859 году, в канун крестьянской реформы, навсегда отменившей крепостное право в России. Главные герои - Евгений Базаров и Аркадий Кирсанов. Это молодые люди, которые приезжают погостить в поместье Марьино к отцу и дяде Аркадия. У Базарова складываются непростые и напряженные взаимоотношения со старшими Кирсановыми, в результате чего он вынужден от них съехать. Аркадий, увлеченный товарищем, отправляется за ним следом. В губернском городе они оказываются в компании прогрессивной молодежи.
Позже на званом вечере у губернатора они встречают Одинцову - пожалуй, главного женского персонажа романа. Базаров и Кирсанов едут в ее имение под названием Никольское. Оба они увлечены этой женщиной. Базаров даже признается ей в любви, но этим только пугает Одинцову. Евгений вновь вынужден уехать. На этот раз снова вместе с Аркадием он отправляется к своим родителям. Они чересчур любят своего сына. Базарову это вскоре откровенно надоедает, поэтому он возвращается в Марьино. Там у него появляется новое увлечение - девушку зовут Фенечка. Они целуются, и оказывается, что Фенечка - мать внебрачного сына отца Аркадия. Все это приводит к дуэли Базарова и Павла Петровича Кирсанова, дяди Аркадия.
Между тем сам Аркадий в одиночку отправляется в Никольское и остается у Одинцовой. Правда, он увлекается не хозяйкой поместья, а ее сестрой - Катей. Базаров тоже приезжает в Никольское. Он объясняется с Одинцовой, извиняется за свои чувства.
Судьбы героев
Роман заканчивается тем, что Базаров, распрощавшись с другом, уезжает к своим родителям. Отцу он помогает в нелегком деле - лечении заболевших тифом. Во время операции он случайно порезался при вскрытии очередного умершего и заразился смертельной инфекцией.
Перед смертью он просит Одинцову повидаться с ним в последний раз. Судьба остальных персонажей складывается следующим образом: прогрессивный Павел Петрович уезжает за границу, Николай Петрович женится на Фенечке, а Аркадий Кирсанов - на ее сестре, Одинцовой Кате.
Проблемы романа
В романе Тургенева "Отцы и дети" оказывается в результате Базаров перед лицом любви и смерти. Решение автора завершить свое произведение смертью главного героя многое говорит о замысле, который был у создателя. У Тургенева Базаров в финале погибает. Поэтому так важно разобраться, почему именно так обошелся с ним автор, почему описание этой гибели так важно для понимания смысла всего произведения. Ответить на эти вопросы помогает подробное изучение эпизода, посвященного смерти центрального персонажа. Как оказывается Базаров перед лицом смерти? Краткое содержание развязки романа вы можете найти в этой статье.
Образ Евгений Базарова
Описывая главного героя своего произведения, автор отмечает, что Базаров был сыном лекаря. Когда он вырос, то решил продолжить дело своего отца. Автор сам характеризует его как умного и циничного человека. При этом где-то внутри, в глубине души он остается внимательным, чутким и добрым.
У Базарова специфическая жизненная позиция, которая в последующие годы получила большое количество приверженцев и сторонников. Евгений отрицает любые моральные ценности современного ему общества, а также нравственность и любые идеалы. Более того, он не признает никакого искусства, не воспринимает любовь, которую воспевают многие поэты, так как считает ее чистой физиологией. При этом он не признает в жизни никаких авторитетов, считая, что каждый человек должен ориентироваться только на себя, ни за кем не следуя.
Нигилизм
Базаров - сторонник нигилизма, но при этом он отличается от других молодых людей, придерживающихся подобной философии, например от Кукшина или Ситникова. Для них отрицание всего вокруг - не более чем маска, которая помогает скрыть собственную несостоятельность и черствую глубинную пошлость.
Базаров на них совсем непохож. Он нисколько не кривит душой, с присущей ему пылкостью отстаивая свои взгляды. Он считает, что главное, ради чего должен жить человек, - это труд, который приносит пользу всему обществу. При этом Евгений снисходительно относится к большинству окружающих, даже презирает многих из них, ставит ниже себя.
Встреча с Одинцовой
Эта жизненная философия Базарова, в незыблемости которой он был уверен, коренным образом изменилась после встречи с Одинцовой. Базаров впервые по-настоящему влюбляется, а после этого понимает, насколько его убеждения расходятся с жизненными истинами.
Крах идеалов
Главный персонаж романа Тургенева ощущает, что любовь - это не только физиология, но и настоящее, сильное чувство. Наступает прозрение, которое многое меняет в мировосприятии героя. Рушатся все его убеждения, а вслед за ними и вся его жизнь теряет смысл. Тургенев мог бы написать о том, как этот человек со временем отказывается от своих идеалов, превращаясь в среднестатистического человека. Вместо этого он ставит Базарова перед лицом смерти.
Стоит признать, что гибель героя происходит глупо и во многом случайно. Она становится следствием небольшого пореза, который был получен при вскрытии тела человека, умершего от тифа. Но при этом смерть совсем не была внезапной. Зная, что болен, Базаров сумел оценить сделанное и осознать размеры того, что уже никогда не осуществит. Примечательно, как ведет себя Базаров перед лицом смерти. Он не выглядит испуганным или растерянным. Вместо этого Евгений силен, на удивление спокоен и стоек, практически невозмутим. Читатель начинает в эти моменты испытывать к нему не жалость, а искреннее уважение.
Смерть Базарова
При этом автор не дает нам забыть, что Базаров - это все-таки обычный человек, которому свойственны разные слабости. Никто не воспринимает свою гибель безразлично, поэтому и Евгений откровенно переживает. Он постоянно думает о том, что мог бы еще совершить, о той силе, которая в нем есть, но так и осталась нерастраченной.
При этом до последнего ироничным и циничным остается Базаров перед лицом смерти. Цитата "Да, поди, попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста!" это только подтверждает. Здесь за иронией героя мы можем рассмотреть горькое сожаление об уходящих минутах. В последние минуты жизни он жаждет встречи с любимой женщиной, с которой не смог быть вместе. Базаров перед лицом смерти просит, чтобы Одинцова приехала к нему. Та выполняет это желание.
На смертном одре главный герой смягчается к своим родителям, понимая, что в действительности они всегда занимали важное место в его жизни, сформировали его сущность и мировоззрение. Так, как выглядит Базаров перед лицом смерти, хотел бы, наверное, выглядеть каждый. Он спокойно анализирует все сделанное за свою короткую, но плодотворную жизнь, которую посвятил науке, желая принести пользу своей стране. Смерть для главного героя оказывается не только прекращением физического существования, но и знаком того, что он в действительности не нужен России. Все его мечты что-то изменить оканчиваются фактически ничем. Физической гибели главного героя предшествует гибель его взглядов. Вместе с Базаровым умирает и его гений, а также мощный характер и искренние убеждения.
]Старики Базаровы тем больше обрадовались внезапному приезду сына, чем меньше они его ожидали. Арина Власьевна до того переполошилась и взбегалась по дому, что Василий Иванович сравнил ее с «куропатицей»: куцый хвостик ее коротенькой кофточки действительно придавал ей нечто птичье. А сам он только мычал да покусывал сбоку янтарчик своего чубука да, прихватив шею пальцами, вертел головою, точно пробовал, хорошо ли она у него привинчена, и вдруг разевал широкий рот и хохотал безо всякого шума.
Я к тебе на целых шесть недель приехал, старина, - сказал ему Базаров, - я работать хочу, так ты уж, пожалуйста, не мешай мне.
Физиономию мою забудешь, вот как я тебе мешать буду! - отвечал Василий Иванович.
Он сдержал свое обещание. Поместив сына по-прежнему в кабинет, он только что не прятался от него и жену свою удерживал от всяких лишних изъяснений нежности. «Мы, матушка моя, - говорил он ей, - в первый приезд Енюшки ему надоедали маленько: теперь надо быть умней». Арина Власьевна соглашалась с мужем, но немного от этого выигрывала, потому что видела сына только за столом и окончательно боялась с ним заговаривать. "Енюшенька! - бывало, скажет она, - а тот еще не успеет оглянуться, как уж она перебирает шнурками ридикюля и лепечет: «Ничего, ничего, я так», - а потом отправится к Василию Ивановичу и говорит ему, подперши щеку: «Как бы, голубчик, узнать: чего Енюша желает сегодня к обеду, щей или борщу?» - «Да что ж ты у него сама не спросила?» - «А надоем!» Впрочем, Базаров скоро сам перестал запираться: лихорадка работы с него соскочила и заменилась тоскливою скукой и глухим беспокойством. Странная усталость замечалась во всех его движениях, даже походка его, твердая и стремительно смелая, изменилась. Он перестал гулять в одиночку и начал искать общества; пил чай в гостиной, бродил по огороду с Василием Ивановичем и курил с ним «в молчанку»; осведомился однажды об отце Алексее. Василий Иванович сперва обрадовался этой перемене, но радость его была непродолжительна. «Енюша меня сокрушает, - жаловался он втихомолку жене, - он не то что недоволен или сердит, это бы еще ничего; он огорчен, он грустен - вот что ужасно. Все молчит, хоть бы побранил нас с тобою; худеет, цвет лица такой нехороший». - «Господи, Господи! - шептала старушка, - надела бы я ему ладанку на шею, да ведь он не позволит». Василий Иванович несколько раз пытался самым осторожным образом расспросить Базарова об его работе, об его здоровье, об Аркадии… Но Базаров отвечал ему нехотя и небрежно и однажды, заметив, что отец в разговоре понемножку подо что-то подбирается, с досадой сказал ему: «Что ты все около меня словно на цыпочках ходишь? Эта манера еще хуже прежней». - «Ну, ну, ну, я ничего!» - поспешно отвечал бедный Василий Иванович. Так же бесплодны остались его политические намеки. Заговорив однажды, по поводу близкого освобождения крестьян, о прогрессе, он надеялся возбудить сочувствие своего сына; но тот равнодушно промолвил: «Вчера я прохожу мимо забора и слышу, здешние крестьянские мальчики, вместо какой-нибудь старой песни, горланят: Время верное приходит, сердце чувствует любовь… Вот тебе и прогресс».
Иногда Базаров отправлялся на деревню и, подтрунивая по обыкновению, вступал в беседу с каким-нибудь мужиком. «Ну, - говорил он ему, - излагай мне свои воззрения на жизнь, братец: ведь в вас, говорят, вся сила и будущность России, от вас начнется новая эпоха в истории, - вы нам дадите и язык настоящий, и законы». Мужик либо не отвечал ничего, либо произносил слова вроде следующих: «А мы могим… тоже, потому, значит… какой положен у нас, примерно, придел». - «Ты мне растолкуй, что такое есть ваш мир? - перебивал его Базаров, - и тот ли это самый мир, что на трех рыбах стоит?»
Это, батюшка, земля стоит на трех рыбах, - успокоительно, с патриархально-добродушною певучестью объяснял мужик, - а против нашего, то есть, миру, известно, господская воля; потому вы наши отцы. А чем строже барин взыщет, тем милее мужику.
Выслушав подобную речь, Базаров однажды презрительно пожал плечами и отвернулся, а мужик побрел восвояси.
О чем толковал? - спросил у него другой мужик средних лет и угрюмого вида, издали, с порога своей избы, присутствовавший при беседе его с Базаровым. - О недоимке, что ль?
Какое о недоимке, братец ты мой! - отвечал первый мужик, и в голосе его уже не было следа патриархальной певучести, а, напротив, слышалась какая-то небрежная суровость, - так, болтал кое-что; язык почесать захотелось. Известно, барин; разве он что понимает?
Где понять! - отвечал другой мужик, и, тряхнув шапками и осунув кушаки, оба они принялись рассуждать о своих делах и нуждах. Увы! презрительно пожимавший плечом, умевший говорить с мужиками Базаров (как хвалился он в споре с Павлом Петровичем), этот самоуверенный Базаров и не подозревал, что он в их глазах был все-таки чем-то вроде шута горохового…
Впрочем, он нашел, наконец, себе занятие. Однажды, в его присутствии, Василий Иванович перевязывал мужику раненую ногу, но руки тряслись у старика, и он не мог справиться с бинтами; сын ему помог и с тех пор стал участвовать в его практике, не переставая в то же время подсмеиваться и над средствами, которые сам же советовал, и над отцом, который тотчас же пускал их в ход. Но насмешки Базарова нисколько не смущали Василия Ивановича; они даже утешали его. Придерживая свой засаленный шлафрок двумя пальцами на желудке и покуривая трубочку, он с наслаждением слушал Базарова, и чем больше злости было в его выходках, тем добродушнее хохотал, выказывая все свои черные зубы до единого, его осчастливленный отец. Он даже повторял эти, иногда тупые или бессмысленные, выходки и, например, в течение нескольких дней, ни к селу ни к городу, все твердил: «Ну, это дело девятое!» - потому только, что сын его, узнав, что он ходил к заутрене, употребил это выражение. «Слава Богу! перестал хандрить! - шептал он своей супруге. - Как отделал меня сегодня, чудо!» Зато мысль, что он имеет такого помощника, приводила его в восторг, наполняла его гордостью. «Да, да, - говорил он какой-нибудь бабе в мужском армяке и рогатой кичке, вручая ей стклянку Гулярдовой воды или банку беленной мази, - ты, голубушка, должна ежеминутно Бога благодарить за то, что сын мой у меня гостит: по самой научной и новейшей методе тебя лечат теперь, понимаешь ли ты это? Император французов, Наполеон, и тот не имеет лучшего врача». А баба, которая приходила жаловаться, что ее «на колотики подняло» (значения этих слов она, впрочем, сама растолковать не умела), только кланялась и лезла за пазуху, где у ней лежали четыре яйца, завернутые в конец полотенца.
Базаров раз даже вырвал зуб у заезжего разносчика с красным товаром, и, хотя этот зуб принадлежал к числу обыкновенных, однако Василий Иванович сохранил его как редкость и, показывая его отцу Алексею, беспрестанно повторял:
Вы посмотрите, что за корни! Этакая сила у Евгения! Краснорядец так на воздух и поднялся… Мне кажется, дуб и тот бы вылетел вон!..
Похвально! - промолвил, наконец, отец Алексей, не зная, что отвечать и как отделаться от пришедшего в экстаз старика.
Однажды мужичок соседней деревни привез к Василию Ивановичу своего брата, больного тифом. Лежа ничком на связке соломы, несчастный умирал; темные пятна покрывали его тело, он давно потерял сознание. Василий Иванович изъявил сожаление в том, что никто раньше не вздумал обратиться к помощи медицины, и объявил, что спасения нет. Действительно, мужичок не довез своего брата до дома: он так и умер в телеге.
Дня три спустя Базаров вошел к отцу в комнату и спросил, нет ли у него адского камня?
Есть; на что тебе?
Нужно… ранку прижечь.
Как, себе! Зачем же это? Какая это ранка? Где она?
Вот тут, на пальце. Я сегодня ездил в деревню, знаешь - откуда тифозного мужика привозили. Они почему-то вскрывать его собирались, а я давно в этом не упражнялся.
Ну, вот я и попросил уездного врача; ну, и порезался.
Василий Иванович вдруг побледнел весь и, ни слова не говоря, бросился в кабинет, откуда тотчас же вернулся с кусочком адского камня в руке. Базаров хотел было взять его и уйти.
Ради самого Бога, - промолвил Василий Иванович, - позволь мне это сделать самому.
Базаров усмехнулся.
Экой ты охотник до практики!
Не шути, пожалуйста. Покажи свой палец. Ранка-то не велика. Не больно?
Напирай сильнее, не бойся.
Василий Иванович остановился.
Как ты полагаешь, Евгений, не лучше ли нам прижечь железом?
Это бы раньше надо сделать; а теперь, по-настоящему, и адский камень не нужен. Если я заразился, так уж теперь поздно.
Как… поздно… - едва мог произнести Василий Иванович.
Еще бы! с тех пор четыре часа прошло с лишком.
Василий Иванович еще немного прижег ранку.
Да разве у уездного лекаря не было адского камня?
Не было.
Как же это, Боже мой! Врач - и не имеет такой необходимой вещи?
Ты бы посмотрел на его ланцеты, - промолвил Базаров и вышел вон.
До самого вечера и в течение всего следующего дня Василий Иванович придирался ко всем возможным предлогам, чтобы входить в комнату сына, и хотя он не только не упоминал об его ране, но даже старался говорить о самых посторонних предметах, однако он так настойчиво заглядывал ему в глаза и так тревожно наблюдал за ним, что Базаров потерял терпение и погрозился уехать. Василий Иванович дал ему слово не беспокоиться, тем более что и Арина Власьевна, от которой он, разумеется, все скрыл, начинала приставать к нему, зачем он не спит и что с ним такое подеялось? Целых два дня он крепился, хотя вид сына, на которого он все посматривал украдкой, ему очень не нравился… но на третий день за обедом не выдержал. Базаров сидел потупившись и не касался ни до одного блюда.
Отчего ты не ешь, Евгений? - спросил он, придав своему лицу самое беззаботное выражение. - Кушанье, кажется, хорошо сготовлено.
Не хочется, так и не ем.
У тебя аппетиту нету? А голова? - прибавил он робким голосом, - болит?
Болит. Отчего ей не болеть?
Арина Власьевна выпрямилась и насторожилась.
Не рассердись, пожалуйста, Евгений, - продолжал Василий Иванович, - но не позволишь ли ты мне пульс у тебя пощупать?
Базаров приподнялся.
Я и не щупая скажу тебе, что у меня жар.
И озноб был?
Был и озноб. Пойду прилягу, а вы мне пришлите липового чаю. Простудился, должно быть.
То-то я слышала, ты сегодня ночью кашлял, - промолвила Арина Власьевна.
Простудился, - повторил Базаров и удалился.
Арина Власьевна занялась приготовлением чаю из липового цвету, а Василий Иванович вошел в соседнюю комнату и молча схватил себя за волосы.
Базаров уже не вставал в тот день и всю ночь провел в тяжелой, полузабывчивой дремоте. Часу в первом утра он, с усилием раскрыв глаза, увидел над собою при свете лампадки бледное лицо отца и велел ему уйти; тот повиновался, но тотчас же вернулся на цыпочках и, до половины заслонившись дверцами шкафа, неотвратимо глядел на своего сына. Арина Власьевна тоже не ложилась и, чуть отворив дверь кабинета, то и дело подходила послушать, «как дышит Енюша», и посмотреть на Василия Ивановича. Она могла видеть одну его неподвижную, сгорбленную спину, но и это ей доставляло некоторое облегчение. Утром Базаров попытался встать; голова у него закружилась, кровь пошла носом; он лег опять. Василий Иванович молча ему прислуживал; Арина Власьевна вошла к нему и спросила его, как он себя чувствует. Он отвечал: «Лучше» - и повернулся к стене. Василий Иванович замахал на жену обеими руками; она закусила губу, чтобы не заплакать, и вышла вон. Все в доме вдруг словно потемнело; все лица вытянулись, сделалась странная тишина; со двора унесли на деревню какого-то горластого петуха, который долго не мог понять, зачем с ним так поступают. Базаров продолжал лежать, уткнувшись в стену. Василий Иванович пытался обращаться к нему с разными вопросами, но они утомляли Базарова, и старик замер в своих креслах, только изредка хрустя пальцами. Он отправлялся на несколько мгновений в сад, стоял там как истукан, словно пораженный несказанным изумлением (выражение изумления вообще не сходило у него с лица), и возвращался снова к сыну, стараясь избегать расспросов жены. Она наконец схватила его за руку и судорожно, почти с угрозой, промолвила: «Да что с ним?» Тут он спохватился и принудил себя улыбнуться ей в ответ; но, к собственному ужасу, вместо улыбки у него откуда-то взялся смех. За доктором он послал с утра. Он почел нужным предуведомить об этом сына, чтобы тот как-нибудь не рассердился.
Базаров вдруг повернулся на диване, пристально и тупо посмотрел на отца и попросил напиться.
Василий Иванович подал ему воды и кстати пощупал его лоб. Он так и пылал.
Старина, - начал Базаров сиплым и медленным голосом, - дело мое дрянное. Я заражен, и через несколько дней ты меня хоронить будешь.
Василий Иванович пошатнулся, словно кто по ногам его ударил.
Евгений! - пролепетал он, - что ты это!.. Бог с тобою! Ты простудился…
Полно, - не спеша перебил его Базаров. - Врачу непозволительно так говорить. Все признаки заражения, ты сам знаешь.
Где же признаки… заражения, Евгений?.. помилуй!
А это что? - промолвил Базаров и, приподняв рукав рубашки, показал отцу выступившие зловещие красные пятна.
Василий Иванович дрогнул и похолодел от страха.
Положим, - сказал он наконец, - положим… если… если даже что-нибудь вроде… заражения…
- Пиэмии , - подсказал сын.
Ну да… вроде… эпидемии…
Пиэмии, - сурово и отчетливо повторил Базаров. - Аль уж позабыл свои тетрадки?
Ну да, да, как тебе угодно… А все-таки мы тебя вылечим!
Ну, это дудки. Но не в том дело. Я не ожидал, что так скоро умру; это случайность, очень, по правде сказать, неприятная. Вы оба с матерью должны теперь воспользоваться тем, что в вас религия сильна; вот вам случай поставить ее на пробу. - Он отпил еще немного воды. - А я хочу попросить тебя об одной вещи… пока еще моя голова в моей власти. Завтра или послезавтра мозг мой, ты знаешь, в отставку подаст. Я и теперь не совсем уверен, ясно ли я выражаюсь. Пока я лежал, мне все казалось, что вокруг меня красные собаки бегали, а ты надо мной стойку делал, как над тетеревом. Точно я пьяный. Ты хорошо меня понимаешь?
Помилуй, Евгений, ты говоришь совершенно как следует.
Тем лучше; ты мне сказал, ты послал за доктором… Этим ты себя потешил… потешь и меня: пошли ты нарочного…
К Аркадию Николаичу, - подхватил старик.
Кто такой Аркадий Николаич? - проговорил Базаров как бы в раздумье. - Ах да! птенец этот! Нет, ты его не трогай: он теперь в галки попал. Не удивляйся, это еще не бред. А ты пошли нарочного к Одинцовой, Анне Сергеевне, тут есть такая помещица… Знаешь? (Василий Иванович кивнул головой.) Евгений, мол, Базаров кланяться велел и велел сказать, что умирает. Ты это исполнишь?
Исполню… Только возможное ли это дело, чтобы ты умер, ты, Евгений… Сам посуди! Где ж после этого будет справедливость?
Этого я не знаю; а только ты нарочного пошли.
Сию минуту пошлю, и сам письмо напишу.
Нет, зачем; скажи, что кланяться велел, больше ничего не нужно. А теперь я опять к моим собакам. Странно! хочу остановить мысль на смерти, и ничего не выходит. Вижу какое-то пятно… и больше ничего.
Он опять тяжело повернулся к стене; а Василий Иванович вышел из кабинета и, добравшись до жениной спальни, так и рухнулся на колени перед образами.
Молись, Арина, молись! - простонал он, - наш сын умирает.
Доктор, тот самый уездный лекарь, у которого не нашлось адского камня, приехал и, осмотрев больного, посоветовал держаться методы выжидающей и тут же сказал несколько слов о возможности выздоровления.
А вам случалось видеть, что люди в моем положении не отправляются в Елисейские? - спросил Базаров и, внезапно схватив за ножку тяжелый стол, стоявший возле дивана, потряс его и сдвинул с места.
Сила-то, сила, - промолвил он, - вся еще тут, а надо умирать!.. Старик, тот, по крайней мере, успел отвыкнуть от жизни, а я… Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста! Кто там плачет? - прибавил он, погодя немного. - Мать? Бедная! Кого-то она будет кормить теперь своим удивительным борщом? А ты, Василий Иваныч, тоже, кажется, нюнишь? Ну, коли христианство не помогает, будь философом, стоиком, что ли? Ведь ты хвастался, что ты философ?
Какой я философ! - завопил Василий Иванович, и слезы так и закапали по его щекам.
Базарову становилось хуже с каждым часом; болезнь приняла быстрый ход, что обыкновенно случается при хирургических отравах. Он еще не потерял памяти и понимал, что ему говорили; он еще боролся. «Не хочу бредить, - шептал он, сжимая кулаки, - что за вздор!» И тут же говорил: «Ну, из восьми вычесть десять, сколько выйдет?» Василий Иванович ходил как помешанный, предлагал то одно средство, то другое и только и делал, что покрывал сыну ноги. «Обернуть в холодные простыни… рвотное… горчишники к желудку… кровопускание», - говорил он с напряжением. Доктор, которого он умолил остаться, ему поддакивал, поил больного лимонадом, а для себя просил то трубочки, то «укрепляющего-согревающего», то есть водки. Арина Власьевна сидела на низенькой скамеечке возле двери и только по временам уходила молиться; несколько дней тому назад туалетное зеркальце выскользнуло у ней из рук и разбилось, а это она всегда считала худым предзнаменованием; сама Анфисушка ничего не умела сказать ей. Тимофеич отправился к Одинцовой.
Ночь была не хороша для Базарова… Жестокий жар его мучил. К утру ему полегчило. Он попросил, чтоб Арина Власьевна его причесала, поцеловал у ней руку и выпил глотка два чаю. Василий Иванович оживился немного.
Слава Богу! - твердил он, - наступил кризис… прошел кризис.
Эка, подумаешь! - промолвил Базаров, - слова-то что значит! Нашел его, сказал: «кризис» - и утешен. Удивительное дело, как человек еще верит в слова. Скажут ему, например, дурака и не прибьют, он опечалится; назовут его умницей и денег ему не дадут - он почувствует удовольствие.
Эта маленькая речь Базарова, напоминавшая его прежние «выходки», привела Василия Ивановича в умиление.
Браво! прекрасно сказано, прекрасно! - воскликнул он, показывая вид, что бьет в ладоши.
Базаров печально усмехнулся.
Так как же, по-твоему, - промолвил он, - кризис прошел или наступил?
Тебе лучше, вот что я вижу, вот что меня радует, - отвечал Василий Иванович.
Ну и прекрасно; радоваться всегда не худо. А к той, помнишь? послал?
Послал, как же.
Перемена к лучшему продолжалась недолго. Приступы болезни возобновились. Василий Иванович сидел подле Базарова. Казалось, какая-то особенная мука терзала старика. Он несколько раз собирался говорить - и не мог.
Евгений! - произнес он наконец, - сын мой, дорогой мой, милый сын!
Это необычайное воззвание подействовало на Базарова… Он повернул немного голову и, видимо стараясь выбиться из-под бремени давившего его забытья, произнес:
Что, мой отец?
Евгений, - продолжал Василий Иванович и опустился на колени перед Базаровым, хотя тот не раскрывал глаз и не мог его видеть. - Евгений, тебе теперь лучше; ты, Бог даст, выздоровеешь, но воспользуйся этим временем, утешь нас с матерью, исполни долг христианина! Каково-то мне это тебе говорить, это ужасно; но еще ужаснее… ведь навек, Евгений… ты подумай, каково-то…
Я не отказываюсь, если это может вас утешить, - промолвил он наконец, - но мне кажется, спешить еще не к чему. Ты сам говоришь, что мне лучше.
Лучше, Евгений, лучше; но кто знает, ведь это все в Божьей воле, а исполнивши долг…
Нет, я подожду, - перебил Базаров. - Я согласен с тобою, что наступил кризис. А если мы с тобой ошиблись, что ж! ведь и беспамятных причащают.
Помилуй, Евгений…
Я подожду. А теперь я хочу спать. Не мешай мне.
И он положил голову на прежнее место.
Старик поднялся, сел на кресло и, взявшись за подбородок, стал кусать себе пальцы…
Стук рессорного экипажа, тот стук, который так особенно заметен в деревенской глуши, внезапно поразил его слух. Ближе, ближе катились легкие колеса; вот уже послышалось фырканье лошадей… Василий Иванович вскочил и бросился к окошку. На двор его домика, запряженная четверней, въезжала двуместная карета. Не отдавая себе отчета, что бы это могло значить, в порыве какой-то бессмысленной радости, он выбежал на крыльцо… Ливрейный лакей отворял дверцы кареты; дама под черным вуалем, в черной мантилье, выходила из нее…
Я Одинцова, - промолвила она. - Евгений Васильич жив? Вы его отец? Я привезла с собой доктора.
Благодетельница! - воскликнул Василий Иванович и, схватив ее руку, судорожно прижал ее к своим губам, между тем как привезенный Анной Сергеевной доктор, маленький человек в очках, с немецкою физиономией, вылезал, не торопясь, из кареты. - Жив еще, жив мой Евгений и теперь будет спасен! Жена! жена!.. К нам ангел с неба…
Что такое, Господи! - пролепетала, выбегая из гостиной старушка и, ничего не понимая, тут же в передней упала к ногам Анны Сергеевны и начала как безумная целовать ее платье.
Что вы! что вы! - твердила Анна Сергеевна; но Арина Власьевна ее не слушала, а Василий Иванович только повторял: «Ангел! ангел!»
Wo ist der Kranke? И где же есть пациент? - проговорил наконец доктор, не без некоторого негодования.
Василий Иванович опомнился.
Здесь, здесь, пожалуйте за мной, вертестер герр коллега - прибавил он по старой памяти.
Э! - произнес немец и кисло осклабился.
Василий Иванович привел его в кабинет.
Доктор от Анны Сергеевны Одинцовой, - сказал он, наклоняясь к самому уху своего сына, - и она сама здесь.
Базаров вдруг раскрыл глаза.
Что ты сказал?
Я говорю, что Анна Сергеевна Одинцова здесь и привезла к тебе сего господина доктора.
Базаров повел вокруг себя глазами.
Она здесь… я хочу ее видеть.
Ты ее увидишь, Евгений; но сперва надобно побеседовать с господином доктором. Я им расскажу всю историю болезни, так как Сидор Сидорыч уехал (так звали уездного врача), и мы сделаем маленькую консультацию.
Базаров взглянул на немца.
Ну, беседуйте скорее, только не по-латыни; я ведь понимаю, что значит: jam moritur .
- Der Herr scheint des Deutschen mächtig zu sein , - начал новый питомец Эскулапа, обращаясь к Василию Ивановичу.
- Их… габе… - Говорите уж лучше по-русски, - промолвил старик.
А, а! так этто фот как этто… Пошалуй…
И консультация началась.
Полчаса спустя Анна Сергеевна в сопровождении Василия Ивановича вошла в кабинет. Доктор успел шепнуть ей, что нечего и думать о выздоровлении больного.
Она взглянула на Базарова… и остановилась у двери, до того поразило ее это воспаленное и в то же время мертвенное лицо с устремленными на нее мутными глазами. Она просто испугалась каким-то холодным и томительным испугом; мысль, что она не то бы почувствовала, если бы точно его любила - мгновенно сверкнула у ней в голове.
Спасибо, - усиленно заговорил он, - я этого не ожидал. Это доброе дело. Вот мы еще раз и увиделись, как вы обещали.
Анна Сергеевна так была добра… - начал Василий Иванович.
Отец, оставь нас. Анна Сергеевна, вы позволяете? Кажется, теперь…
Он указал головою на свое распростертое бессильное тело.
Василий Иванович вышел.
Ну, спасибо, - повторил Базаров. - Это по-царски. Говорят, цари тоже посещают умирающих.
Евгений Васильич, я надеюсь…
Эх, Анна Сергеевна, станемте говорить правду. Со мной кончено. Попал под колесо. И выходит, что нечего было думать о будущем. Старая штука смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу… а там придет беспамятство, и фюить! (Он слабо махнул рукой.) Ну, что ж мне вам сказать… я любил вас! Это и прежде не имело никакого смысла, а теперь подавно. Любовь - форма, а моя собственная форма уже разлагается. Скажу я лучше, что - какая вы славная! И теперь вот вы стоите, такая красивая…
Анна Сергеевна невольно содрогнулась.
Ничего, не тревожьтесь… сядьте там… Не подходите ко мне: ведь моя болезнь заразительная.
Анна Сергеевна быстро перешла комнату и села на кресло возле дивана, на котором лежал Базаров.
Великодушная! - шепнул он. - Ох, как близко, и какая молодая, свежая, чистая… в этой гадкой комнате!.. Ну, прощайте! Живите долго, это лучше всего, и пользуйтесь, пока время. Вы посмотрите, что за безобразное зрелище: червяк полураздавленный, а еще топорщится. И ведь тоже думал: обломаю дел много, не умру, куда! задача есть, ведь я гигант! А теперь вся задача гиганта - как бы умереть прилично, хотя никому до этого дела нет… Все равно: вилять хвостом не стану.
Базаров умолк и стал ощупывать рукой свой стакан. Анна Сергеевна подала ему напиться, не снимая перчаток и боязливо дыша.
Меня вы забудете, - начал он опять, - мертвый живому не товарищ. Отец вам будет говорить, что вот, мол, какого человека Россия теряет… Это чепуха; но не разуверяйте старика. Чем бы дитя ни тешилось… вы знаете. И мать приласкайте. Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать… Я нужен России… Нет, видно, не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник… мясо продает… мясник… постойте, я путаюсь… Тут есть лес…
Базаров положил руку на лоб.
Анна Сергеевна наклонилась к нему.
Евгений Васильич, я здесь…
Он разом принял руку и приподнялся.
Прощайте, - проговорил он с внезапной силой, и глаза его блеснули последним блеском. - Прощайте… Послушайте… ведь я вас не поцеловал тогда… Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет…
Анна Сергеевна приложилась губами к его лбу.
И довольно! - промолвил он и опустился на подушку. - Теперь… темнота…
Анна Сергеевна тихо вышла.
Что? - спросил ее шепотом Василий Иванович.
Он заснул, - отвечала она чуть слышно.
Базарову уже не суждено было просыпаться. К вечеру он впал в совершенное беспамятство, а на следующий день умер. Отец Алексей совершил над ним обряды религии. Когда его соборовали, когда святое миро коснулось его груди, один глаз его раскрылся, и, казалось, при виде священника в облачении, дымящегося кадила, свеч перед образом что-то похожее на содрагание ужаса мгновенно отразилось на помертвелом лице. Когда же, наконец, он испустил последний вздох и в доме поднялось всеобщее стенание, Василием Ивановичем обуяло внезапное исступление. «Я говорил, что я возропщу, - хрипло кричал он, с пылающим, перекошенным лицом, потрясая в воздухе кулаком, как бы грозя кому-то, - и возропщу, возропщу!» Но Арина Власьевна, вся в слезах, повисла у него на шее, и оба вместе пали ниц. «Так, - рассказывала потом в людской Анфисушка, - рядышком и понурили свои головки, словно овечки в полдень…»
в России согласно ст. 1281 ГК РФ , и в странах, где срок охраны авторского права действует на протяжении жизни автора плюс 70 лет или менее.Если произведение является переводом, или иным производным произведением , или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.
Общественное достояние Общественное достояние false falseЭпизод смерти Базарова - один из самых главных в произведении. Будучи развязкой идеи произведения, данный эпизод играет ключевую роль в романе, являясь ответом на вопрос: «Возможно ли жить, отвергая все человеческие чувства и признавая только лишь разум?».
Базаров возвращается домой к родителям человеком отличным от того, каким он был ранее. Он начинает избегать одиночества, раньше являвшегося неотъемлемой частью его жизни и помогавшее ему работать.
Он все время ищет компании: пьет чай в гостиной, гуляет в лесу с отцом, потому что оставаться одному для него становится невыносимым. В одиночестве его мыслями овладевает Одинцова, женщина, которую он любит, разрушившая его непоколебимую веру в отсутствие романтических чувств. Из-за этого Базаров становится менее внимательным и менее сосредоточенным на работе. И, по этой самой невнимательности, он получает легкий порез, впоследствии ставший для него роковым.
Базаров, как опытный врач, прекрасно понимает, что жить ему остается немного. Понимание скорой неизбежной смерти срывает с него маску бесчувствия. Он беспокоится о своих родителях и пытается оградить их от переживаний, до последнего скрывая болезнь от них. Когда же состояние Базарова совсем ухудшается, и он перестает вставать с постели, ему не приходит в голову даже мысли пожаловаться на боль. Он размышляет о жизни, иногда вставляя свои характерные ироничные шутки.
Понимая, что времени ему осталось совсем мало, Базаров просит прислать Одинцову, чтобы увидеть ее в последний раз перед смертью. Она приезжает, одетая полностью в черное, словно на похороны. Увидев умирающего Базарова, А. С. окончательно осознает, что не любит его. Базаров рассказывает ей все о том, что у него в душе. Он по-прежнему не жалуется, а лишь рассуждает о жизни и своей роли в ней. Когда Е. Б. просит Одинцову подать ему стакан с водой, она даже не снимает перчаток и боязливо дышит в страхе заразиться. Это еще раз доказывает отсутствие в ней романтических чувств по отношению к Базарову. У умирающего Базарова все же зарождается маленький огонек надежды на взаимность любви, и он просит ее поцелуя. А. С. выполняет его просьбу, но целует его лишь в лоб, то есть так, как обычно целуют покойников. Для нее смерть Базарова не является важным событием, и она уже мысленно попрощалась с ним.
Анализируя данный эпизод, мы видим, что болезнь и понимание скорой смерти окончательно превращает Базарова из независимого нигилиста в обычного человека со своими слабостями. В свои последние дни он уже не таит в себе никаких чувств и открывает свою душу. И умирает он сильным человеком, не жалуясь и не показывая боли. Поведение Одинцовой показывает отсутствие у нее любви Базарову. Ее визит к умирающему – лишь вежливость, но никак не желание увидеть героя в последний раз и попрощаться.
Данный эпизод неразрывно связан с другими в данном произведении. Он является развязкой главного конфликта произведения, логически продолжая всю идею романа, а особенно 24 главу. В этой главе происходит дуэль между Кирсановым и Базаровым, из-за чего последнему и приходится уехать обратно домой к родителям.
Из всего вышеизложенного, можно сделать вывод, что данный эпизод играет одну из ключевых ролей в произведении. Являясь развязкой, он подводит к концу историю человека, отвергавшего все чувства, и показывает, что жить, отрицая человеческие радости и руководствуясь лишь разумом, - всё-таки невозможно.
Вопрос о том, почему Тургенев убил своего героя романа «Отцы и дети» - Евгения Базарова, интересовал многих. Герцен говорил по этому поводу, что автор романа хотел убить своего героя «свинцом», то есть пулей, а прикончил тифом, потому что многое не принимал в нем. Так ли это? Может быть, причина кроется гораздо глубже? Так почему умер Базаров?
Почему Тургенев убил Базарова
А кроется ответ в самой жизни, в политической и социальной обстановке того времени. Возможности для того, чтобы осуществлять стремления разночинцев к демократическим преобразованиям, общественные условия России тех лет не давали. Кроме этого, они оставались оторванными от народа, к которому тянулись и за который боролись. Они не в состоянии были осуществить ту титаническую задачу, которую ставили перед собой. Бороться они могли, а вот побеждать - нет. На них лежала печать обреченности. Получается, что Евгений и был обречен на гибель и поражение, на то, что дела его не осуществятся. Тургенев был уверен в том, что Базаровы пришли, а вот их время - еще нет.
Смерть главного героя «Отцы и дети»
Отвечая на вопрос о том, от чего умер Базаров, можно сказать, что причиной стало заражение крови. Он поранил палец, когда вскрывал труп больного тифом, которого лечил. Но скорее всего, причины кроются гораздо глубже. Как принял герой свою смерть, как относился к ней? Как умирал Базаров?
Сначала Базаров попытался побороться с болезнью, попросив для этого у отца адский камень. Поняв, что умирает, за жизнь он перестает цепляться и отдает себя в руки смерти довольно пассивно. Ему ясно, что утешать и себя, и других надеждой на исцеление – напрасное дело. Теперь главное – достойно умереть. А это означает – не расслабляться, не хныкать, не предаваться отчаянию, не поддаваться панике и сделать все, чтобы страдания родителей-стариков облегчить. Такая забота о близких перед смертью возвышает Базарова.
У него самого страха перед смертью нет, расстаться с жизнью он не боится. В эти часы он очень мужествен, что подтверждается его словами о том, что хвостом он все равно вилять не станет. Но не покидает его обида за то, что силы его богатырские напрасно гибнут. Он демонстрирует свою мощь. Поднимая стул за ножку, ослабленный и гаснущий, он произносит «Сила-то, сила вот вся еще тут, а надо умирать!». Он преодолевает свое полузабытье и говорит при этом о своем титанизме.
То, как умер Базаров, выглядит случайно и нелепо. Он молод, сам - врач и анатом. Поэтому смерть его выглядит символично. Медицина и естественные науки, на которые так надеялся Базаров, оказываются недостаточными для жизни. Его народолюбие оказалось непонятым, ведь погибает-то он как раз из-за обычного мужика. Необъясним и его нигилизм, потому что теперь его самого отрицает жизнь.
Роман «Отцы и дети» И.С. Тургенев заканчивает гибелью главного персонажа. Понимание причин, по которым автор завершает свое произведение именно так, возможно через анализ эпизода «смерть Базарова». «Отцы и дети» - роман, в котором смерть главного героя, безусловно, неслучайна. Возможно, такой финал говорит о несостоятельности и убеждений этого персонажа. Итак, попробуем разобраться.
Кто такой Базаров?
Анализ эпизода смерти Базарова невозможен без понимания того, каков этот персонаж. Благодаря тому, что рассказано о Евгении в романе, мы представляем себе умного, уверенного в себе, циничного молодого человека, который отрицает общепринятые моральные устои, идеалы. Любовь он считает «физиологией», по его мнению, человек не должен зависеть от кого-либо.
В последующем, правда, Тургенев открывает нам в своем герое такие качества, как чуткость, доброта, способность на глубокие чувства.
Базаров является нигилистом, то есть человеком, который отрицает все общепринятые ценности, в том числе он не разделяет восторгов любителей По его мнению, значимо лишь то, что приносит практическую пользу. Все прекрасное он считает бессмысленным. Своей главной Евгений обозначает "труд на пользу общества". Его задача — "жить для великой цели обновления мира".
Отношение к окружающим
Анализ эпизода смерти Базарова в романе Тургенева «Отцы и дети» нельзя осуществить без понимания того, как выстраивались отношения главного героя с людьми, составлявшими его круг общения. Нужно отметить, что Базаров относился к окружающим с презрением, он ставил других ниже, чем себя. Это проявлялось, например, в том, какие вещи он говорил Аркадию о нем самом и его родственниках. Привязанность, сочувствие, нежность - все эти чувства Евгений считает неприемлемыми.
Любовь Базарова
Анализ эпизода смерти Базарова требует упомянуть о том, что при всем его пренебрежении к возвышенным чувствам он, по иронии судьбы, влюбляется. Его любовь необыкновенно глубока, о чем свидетельствует объяснение с Анной Сергеевной Одинцовой. Поняв, что он способен на такое чувство, Базаров перестает относиться к нему как к физиологии. Он начинает считать возможным существование любви. Такая перемена взглядов не могла пройти бесследно для Евгения, который жил идеями нигилизма. Его прежняя жизнь разрушена.
Объяснение Базарова в любви - это не просто слова, это признание собственного поражения. Нигилистические теории Евгения разбиты.
Тургенев считает нецелесообразным заканчивать роман переменой во взглядах главного героя, а решает завершить произведение его смертью.
Смерть Базарова - случайность?
Итак, в финале романа главное событие - смерть Базарова. Анализ эпизода требует вспомнить о причине, по которой, согласно тексту произведения, умирает главный герой.
Его жизнь становится невозможна из-за досадной случайности - небольшого пореза, который получил Базаров при вскрытии тела крестьянина, умершего от тифа. По иронии судьбы, он, доктор, занимающийся полезным делом, не может ничего поделать, чтобы спасти свою жизнь. Осознание того, что он умрет, дало главному герою время оценить свои достижения. Базаров, знающий о неизбежности своей смерти, спокоен и силен, хотя, конечно, будучи молодым и энергичным человеком, сожалеет, что жить остается так немного.
Отношение Базарова к смерти и к себе
Анализ эпизода смерти Базарова невозможен без более глубокого понимания того, как герой относится к близости своего конца и смерти вообще.
Ни один человек не может спокойно осознавать приближение финала своей жизни. Евгений, будучи человеком, безусловно, сильным и уверенным в себе, не является исключением. Он сожалеет о том, что не выполнил свою главную задачу. Он понимает силу смерти и говорит о приближающихся последних минутах с горькой иронией: "Да, поди, попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста!"
Итак, близится смерть Базарова. Анализ эпизода, который является одним из ключевых в романе, нуждается в понимании того, как изменился характер главного героя. Евгений становится добрее и сентиментальнее. Он хочет встретиться с любимой, еще раз сказать о своих чувствах. Базаров мягче, чем раньше, относится к родителям, понимая теперь их значимость.
Анализ эпизода смерти Базарова показывает, насколько одинок главный герой произведения. У него нет близкого человека, которому он мог бы передать свои убеждения, следовательно, нет будущего у его взглядов.
Понимание истинных ценностей
Перед лицом смерти меняются. Приходит понимание того, что в жизни действительно важно.
Анализ эпизода «смерть Базарова» по роману И. С. Тургенева требует понимания того, какие ценности главный герой теперь считает истинными.
Самое важное для него теперь - родители, их любовь к нему, а также его чувство к Одинцовой. Он хочет с ней попрощаться, и Анна, не побоявшись заразиться, приезжает к Евгению. С ней Базаров делится сокровенными мыслями. Он приходит к пониманию, что совсем не нужен России, ей нужны те, кто каждый день выполняет обычную работу.
Базарову тяжелее примириться со своей смертью, чем любому другому человеку, потому что он атеист и не верит в жизнь после смерти.
Тургенев завершает свой роман смертью Базарова. Принципы, по которым жил герой, разрушены. Более сильных, новых идеалов у Базарова не появилось. Тургенев отмечает, что главного героя погубила именно глубокая приверженность к нигилизму, который заставил его отказаться от общечеловеческих ценностей, позволяющих жить в этом мире.
